А ещё – почему-то мне не было
страшно. Вот нисколечко! Сиди я сейчас в салоне пассажирского
лайнера, в проходе которого размахивает какой-нибудь «Береттой» или
«Узи» смуглый тип с физиономией, до глаз прикрытой
платком-арафаткой – я бы наверное, обмочился от страха. Знаем,
читали, видели по телевизору… А тут – ситуация настолько дикая,
настолько неправдоподобная, что поневоле воспринимаешь её, как
эпизод из книжки – вроде «Повестей-сказок» Виталия Губарева, где
трое пионеров попадают на тропический остров с пиратами.
…во что это ты вляпался,
парень?..
- Говорю последний раз: поворачивай к
маячному бую. – повторил «попутчик», и собака, свернувшаяся
калачиком на решётчатых пайолах у его ног, подняла на меня взгляд и
коротко тявкнула. – И не надо бояться, я не пират, грабить или
убивать никого не собираюсь. Но если будешь и дальше упрямиться -
придётся справиться без тебя. Ты как, сам за борт выпрыгнешь, или
помочь?
«А ведь он не шутит, - понял я.
Конечно, сейчас не осень, температура воды – градусов десять, но
всё равно – заплыв до берега, пусть и в спасательном жилете (вот
он, лежит на банке под рукой) меня нисколько не привлекает...»
- Хорошо, как скажете. К бую, так к
бую
Я вильнул поясом (кончик румпеля
по-прежнему уютно устроился у меня между…э-э-э… чуть ниже спины) и
нос «Штральзунда» покатился влево, нацеливая стрелу бушприта на
буй. Грот при этом слегка заполоскал, и мой террорист (или вернее,
всё же, назвать его пиратом? Сам он только что открестился от этого
высокого звания, хотя, если честно, верится с трудом…) ловко, одной
рукой, распустил гика-шкот, выбрал слабину, и снова закрепил его на
утке – и это ни на миг не отводя в сторону уставленным мне в лоб
ствол своего «Веблея». Несмотря на дикость своего положения, я не
мог не восхититься – действовал он отточено, автоматически, так,
что чувствовалась даже не многолетняя – много-десятилетняя практика
настоящего моряка. И есть у меня подозрение, что с револьвером он,
как и положено настоящему пирату, управляется ничуть не менее
ловко, нежели с такелажем и парусами.
…чёрт бы побрал эту его ловкость…
Итак, что мы имеем? «Штральзунд»
бодро бежит на ост, чуть забирая к норду. Форштевень режет воду,
паруса упруго выгнуты, дизелёк молчит – примерно за полчаса до
«пиратского захвата» я заглушил его, осознав, что и ветер и так
разгоняет дорку до требуемых шести узлов. До буя, если верить карте
– около семи километров по прямой. Это больше часа хода, а когда мы
вырежемся из-за островов на большую воду, волна разойдётся, и
скорость неизбежно снизится. Или снова запустить дизель? Нет, не
стоит. Мне торопиться некуда, а мой «пират» - ничего, потерпит. Он,
кстати, ни на секунду не теряет концентрации - положил руку с
револьвером на колено так, чтобы ствол по-прежнему смотрел в мою
сторону, а сам ухитряется косить глазом то на полотнище грота, то
по курсу вперёд, то на меня. Собака, видимо, окончательно осознав
ситуацию, перебралась ко мне поближе, и уже не лежит – сидит и
смотрит снизу вверх, прямо в глаза, то и дело издавая низкое
ворчание. Я в свою очередь кошусь на неё с некоторой опаской –
зверь, конечно, не самый крупный, это вам не немецкая овчарка или
ротвейлер, но я-то знаю, какими стремительными могут быть при
необходимости лайки, и насколько точные их броски. Уж
вооружённую-то руку перехватить всяко успеет, а большего от неё и
не требуется.