- Вообще-то я еще не давал согласия, - замечаю между делом.
- Правда? А я, кажется, и не спрашивал его. Все, свободен.
И, словно по волшебству, дверь открывается, а на пороге
появляется все тот же лысый шкаф.
- Иди, Гоша доставит тебя домой. Так и быть - сегодня приходи в
себя, а завтра - встретишься с супругой. Займетесь делом,
наконец.
Я настолько в шоке, что беспрекословно подчиняюсь и выхожу из
кабинета. Так же молча иду за Гошей, сажусь в автомобиль и всю
дорогу кручу в голове только один вопрос - как? Как я, черт подери,
вляпался во все это?!
Меня действительно привозят ко мне домой. Я настолько оглушен
случившимся, что просто выхожу из машины и даже не оглядываюсь на
охрану Барского. Первое, что делаю у себя - иду в душ. Долго-долго
стою под холодными струями, чтобы осознать и принять ту задницу, в
которой оказался.
Голове легче, и необходимости в обезболивающем уже нет. Но вот
настроение - ниже нуля.
Включаю телефон, а там - тридцать пропущенных от Валеры и
остальных.
И тут до меня доходит, что если бы не розыгрыш этих придурков, я
бы не оказался со штампом в паспорте.
Матерюсь долго и с чувством. Надо же так встрять!
Первое желание - позвонить Хохловскому и высказать этому убогому
все, что думаю. Но выглядеть идиотом тоже не хочется. И пока борюсь
с этим подступающим желанием накостылять Валере, раздается звонок в
дверь.
Для полной картины это должен быть кто-то из нашей тусовки.
Резко открываю дверь и удивленно замираю.
- Отец?
- Здравствуй, сын, - весомо произносит тот и вопросительно
приподнимает бровь. - В квартиру-то пустишь? - спрашивает, когда я
надолго зависаю в своих мыслях.
- Да, конечно. Что-то случилось?
- А это ты мне расскажи, Мирон. Как случилось, что у меня сын
женился, а я ни сном ни духом?
- Я… - осекаюсь на полуслове. Что ответить? Что попался как
дурак? Что повелся на сиськи третьего размера и подмахнул бумаги,
не глядя, потому что представлял жаркий трах? Да отец меня после
этого до конца дней высмеивать будет.
- Ты, - кивает он. - Мы вроде вас с Назаром воспитывали
нормальными людьми. У одного сын родился, а он полгода его жизни
ушами прохлопал! Повезло, что вообще про пацана узнал. Второй вот
втихаря женой обзавелся.
Отец говорит негромко, но ему и не надо повышать голос -
Леонидас Адамиди умеет и тихо высказаться так, что внутри все
сожмется и вниз опустится.