Потом, когда приплёлся домой, меня стало очень сильно клонить ко
сну. Открыв мне дверь, мама устало сказала:
– Я тебя уже заждалась. Ты где был?
– М-м-м, – только и смог промычать ей в ответ.
– Ты что, пьян?! – одёрнула она меня.
– М-м-м, – снова произнёс нечленораздельную речь я.
Мне было очень смешно, когда я с мамой, наконец, поздоровался. У
меня ни разу не было такого, чтобы, глядя на неё, мне хотелось ржать.
Я доплёлся до своей комнаты, не слыша и не разбирая её громких возгласов.
А когда, проспав несколько часов, проснулся, до сих пор испытывал какие-то лёгкие
ощущения бездействия и безразличия. Мне не хотелось вставать с кровати,
открывать глаза, мои руки и ноги не слушались и продолжали неподвижно лежать на
постели.
– Стас, вставай, тебе надо позавтракать, – успокоившись, ровным
тоном произнесла мама, войдя в мою комнату.
– Я не голоден, – медленно ответил я.
– Что с тобой происходило вчера? Я тебя совсем не узнаю, – обеспокоенно
спросила она. – Мне кажется, что ты стал употреблять наркотики… – добавила она
не совсем решительно.
– Ну какие ещё наркотики, мам?! – недовольно заныл я. – Тебе уже всё
подряд кажется.
– Тогда что я видела вчера?
Или кого? Алкоголика? Нет, от тебя не пахло спиртным. Курильщика? А вот здесь –
да. От тебя просто разило дешёвым табаком и ещё чем-то, думаю, похлеще. Травка?
Стас, это была травка?
– Ой… отстань, – впервые я произнёс по отношению к маме это слово –
«отстань», но мне не было стыдно, мне было всё равно. Мне было плевать. Я
хотел, чтобы она быстрее свалила из комнаты и оставила меня в покое.
– Отвечай! – скомандовала она. – Ты не уйдёшь от ответа!
– Нет! – отрезал я. – Я просто курил сигареты, вот и всё. Довольна?
– Ты ведёшь себя агрессивно, сын, – испуганно отстранилась она,
прикрыв ладонью задрожавшие губы. – Мне страшно…
И мама вышла, оставив меня одного. Это нисколько не тронуло меня.
Когда я, наконец, смог заставить себя подняться с постели, то первой моей
мыслью было позвонить Юрке.
– Привет, ты что, ещё спишь? – буркнул в трубку, услышав его сонный
голос.
– Ты меня разбудил. Чего надо в такую рань? – огрызнулся он.
– Какая рань? Уже обед, – отбил я.
– Мне пофиг, – лениво сказал он, – я вообще ничего не хочу.
– У меня тоже самое. Что мы вчера курили?
– Траву.