– Элина, а у вас есть мужчина? – однажды осторожно спросил Станислав.
– М-м-м… Если быть честной, то да. – Решила не морочить голову такому симпатичному молодому мужчине.
– Жаль. А я уж было подумал, что у вас нет пары. И даже хотел пригласить куда-нибудь, например, в кино, – немного поник он. – Но я всё равно рад, что познакомился с девушкой, у которой такие же интересы, как у меня. С вами приятно проводить время.
– А давай перейдем на «ты», – проявила инициативу я. – Думаю, так нам будет проще общаться.
– Давай. Почему-то сам не решался предложить тебе… – Его синие глаза с густыми чёрными ресницами слегка заблестели и оживились.
– Ты, наверное, всю жизнь занимаешься этим делом? – кивнув на выстроенные в ряд денники с лошадьми, спросила я. – В тридцать два года быть управляющим такого классного конно-спортивного клуба – это значит то, что ты уже очень многого добился в жизни.
– Это всегда было моей мечтой. Я живу своей работой, и она для меня то, что помогает быть сильным и не возвращаться к прежней жизни…
СТАС
Я всегда был
любимым сыном родителей, так как ни братьев, ни сестёр у меня не было. Мама
моя, Нина Николаевна, работала ветеринарным врачом на советском коневодческом
предприятии. В капиталистические времена оно обанкротилось, и его выкупил один
предприниматель, у которого уже было несколько подобных конюшен на территории
европейской части России. Мама так и работала всю свою жизнь на этой конюшне,
она любила животных, а в особенности лошадей, что и передалось мне по нашим с
ней общим генам.
Мой отец,
Андрей Георгиевич, был простым слесарем на заводе. В его окружении не ценили
собственное здоровье, любили посидеть в компании за кружкой пива или, того
хуже, чекушкой водки или самогона, из-за чего отец часто выпивал со своими
коллегами после очередной смены.
Мама души не
чаяла в своей работе и находила отдушину именно в ней, каждый раз брав меня с
собой, как только я приходил домой со школы. Когда я подрос, то уже сам
отправлялся на конюшню, даже не удосужившись занести домой ранец и переодеться
в более простую и удобную одежду. Мать не успевала стирать школьные брюки и
рубашки, а также чистить мою обувь, ведь по возвращении домой всё, что было на
мне надето, полностью покрывалось пылью от опилок, налипшей стружкой сена или
вообще запачкано навозом. Обувь я тоже не жалел, утопая по щиколотку в весенней
грязи в леваде. Левадой называют ограждённую территорию, в которой лошади находятся
на открытом выгуле в любое время года.