Я растроганно кивнула и обняла его.
Подумать только: за такой короткий промежуток времени я
привязалась к человеку, даже толком не зная – кто он. Хотя раньше у
меня и подруг то практически не было. Все казались скучными и
пресными. А тут абсолютно незнакомый человек стал ближе всех тех,
кого я знаю много лет. Видимо, у родни Муна и у него в крови
заботиться о людях. Дядя, вон, обо всех своих экс-женах печется.
Мун обо мне.
Итак, получается, прошло два дня, а я никак не могла собраться с
духом, чтобы позвонить и обсудить проект со своим до невозможности
бессовестным заказчиком.
От злости на Максима из-за того, как он себя вел, моя
работоспособность настолько повысилась, что я наклепала сразу два
проекта. По одному в день. И даже связалась с некоторыми
интерьерными студиями по поводу разных мелочей, которые добавят
стиля в обстановку кабинета.
Но, звонить-то когда-нибудь все равно придется…
С тоской я смотрела на готовую работу, понимая, что дальше
тянуть уже просто некуда.
«Интересно, Максим не звонит, потому что занят или ему стало
стыдно?», размышляла я.
Ведь если ему стало неловко, то не все еще потеряно. Остались в
нем какие-то человеческие эмоции. А не только животные
инстинкты.
«Ладно, завтра с утра сразу позвоню», твердо решила я и рухнула
в кровать.
Проснулась от дикого и страшного крика.
– А-а-а, – я подскочила, ничего не соображая, – А-А-А!!! – еще
громче раздалось за стенкой.
Насмерть перепугавшись, старалась унять бешеное
сердцебиение.
Откинув одеяло, и быстро глянув на часы, которые показывали
полночь, я накинула халат. Кинулась к двери и выскочила в коридор,
где в меня врезался Мун в смешной пижаме со слониками.
– Что? Что случилось? – схватила я его за рукав.
Не ответив, мой новый друг начал барабанить в дверь, рядом с
моей.
– Дина, солнышко, открой, пожалуйста, – ласково, но в то же
время, требовательно говорил он, не переставая стучать.
А крики, между тем, все повторялись с разной периодичностью.
Внезапно наступила тишина. Я тревожно посмотрела на Муна,
который, наоборот, облегченно выдохнул.
– Сейчас-сейчас… – сделал он успокаивающий жест в мою сторону,
предвосхищая вопросы.
– Мун, – раздался тихий и жалобный голос, – Это ты?
– Да, моя кошечка, это я, – Мун расслабился, когда услышал
голос, и прижался лбом к закрытой двери, – Откроешь? Или будешь
спать дальше?