Рост, осанка, руки, попа… мммм.Да что говорить, уже на второй неделе моей работы в этом новом офисе, оказавшись с ним в одном лифте я нарочно упала, чтобы заставить лифт застрять.Мирослав подхватил меня, но автоматика не вышла из строя из-за моей шалости. Я лишь успела почувствовать насколько большие ловкие и горячие у него руки и как сильно твердеют мои пуговки в бюстгальтере, когда он ко мне прикасается.Для меня важна мужская энергия. И, если Мирослав хотя бы поглядывал на меня, изредка отвлекаясь от графиков и таблиц на планшете, то наш Босс - Александр Степанович вообще ни во что меня не ставил.Хотя я с первого дня выполняла любую его сумасбродную прихоть вплоть до того, что он выписал мне персональный дресс-код.- Танечка, вам положено ходить только в белых блузках и черных юбках не ниже колена.- Ах, Александр Степанович, но ведь этого не было в Job Offere.- И не каблук, а шпилька. Вы, Танечка, слишком молоды, чтобы скрывать такие ножки.Мне было неловко, я залилась красным цветом по всем щекам и сердце забилось чаще. Честно говоря, когда властный босс, который и сам выдерживает строжайший дресс-код из черных стильнючих костюмов, галстуков и семь дней в неделю идеально свежей бороды - коленки подкашиваются.От одного его голоса или тяжелых шагов за углом я чувствовала горячее тепло там, где на работе не положено.«Офис - не место для чувств»,- сказала мне наша сухая и вздорная HR, Марина Лазаревна Курьянова. Вместе с тем я не раз видела, как она поправляла чулки в туалете. Черные чулки с кружевной резинкой в офисе!!! И это сука будет меня чему-то учить?Я видела, как она семеня на высоких шпильках забегает в кабинет к босу и через пять минут вываливается оттуда растрепанная и опьяненная, подтягивая слетевшие чулки.Все это знали. Но закрывали глаза.Потому что Александр Степанович мог так гаркнуть, что мозги вылетают.Уже во второй мой понедельник на новом месте он молча подошел к моему столу утром и швырнул на него хрустящую пачку упаковок чулков.- Это тебе не неделю. А то ходишь не понятно в чем!- Но я же нормально одеваюсь…На что Александр Степанович просунул свою блестящую туфлю между моих туфель и носком ноги раздвинул мои ноги так широко, что ему стало видно, что я сегодня в колготках, а не в чулках.Я не сопротивлялась, но отвела от стыда и волнения глаза.- Вот это - собственность компании, - он указал мне под юбку, - и я не позволю одевать ЭТО в подземном переходе.С того дня он каждый день вызывал меня к себе в кабинет и заставлял демонстрировать, что я сегодня в его чулках, а не в колготках.День начинался с того, что я заходила к нему в кабинет, задирала подол юбки из последних сил стараясь не продемонстрировать трусиков, но показать тонкую полоску пухленьких ляжек над резинкой тесных капроновых чулков.Он смотрел, сжимая в пальцах толстую кубинскую сигару, выпускал пару клубов дыма…- Повернись.Я разворачивалась, покорно, как рабыня на невольничьем рынке.- Прогнись…Я вспоминала свое прошлое в фитнес бикини и показывала ему все то, что он хотел увидеть.- А теперь марш работать, сучка!Мне приходилось подтянуть «слюни», одернуть юбку и семенить на свое место.- И позови Курьянову.Курьянова - наша HR - была для него чем-то вроде отдушины, приемником его страсти. И бывало, что я еще не успевала присесть на свое место, а из его кабинета уже доносились ее чавкания.Я утыкалась взглядом в монитор и пыталась исподтишка наблюдать, как реагируют остальные.Все явно слышали ее блядские стоны из кабинета директора, но делали вид, что ничего особенного не происходит. Кто-то даже пытался обсуждать с коллегами дела, но постепенно приходилось повышать громкость разговора, чтобы перекрикивать все более интенсивные и громкие разрывающиеся стоны.Иногда он ритмично бил ее об стенку, которая выходила в офис, и у лысого сотрудника в толстых очках и вечно мятых рубашках на столе шатались кактусы.Мне приходилось убегать в туалет, чтобы не намочить стул.Я вообще-то скромная девушка и стараюсь не делать того, что другие девочки делают в душе или руками, но и у меня случалось уже за первый месяц работы в нашем новом офисе, что я прямо за монитором просто тесно сжимала бедра и эта сладкая горячая разрядка происходила.