- Что свататься решил?
- Рано еще. Договорились на будущий
год, весной или осенью.
- Значит она не против, если ты
посватаешься
- А чего ей против-то быть?
И правда! Митька конечно, не Ален
Делон, но и не урод. Нормальный деревенский парень, а после того
как сгонял с дядькой Кузьмой и Жабиным в Тюмень, деньжонок
заработал, да приоделся, так совсем завидным женихом стал.
- А давай-ка Митька ты ей машинку
швейную в придачу к сережкам подаришь, порадуешь девку.
- Машинку? Да где ж я её возьму?
- Машинку я постараюсь найти. Твое
дело подарить. Ну как согласен?
Митька по идиотски заулыбался и
выдохнул:
- Подарю!
Обойдя недостроенный дом по кругу,
наткнулись на колоритную фигуру. Жирноватый мужик в жилете поверх
косоворотки надетой на выпуск, в широченных штанах и сапогах на
толстых икрах, загородил нам дорогу и, напирая тугим животом,
заорал:
- Вы чего здесь шаритесь? Что
вынюхиваете? А ну пошли отсюда! Шаромыжники!
От неожиданного и наглого наезда я
слегка растерялся и даже сделал шаг назад под напором этого
непонятного, но нахрапистого и вполне взрослого кабана.
Опомнившись, я уперся тростью ему в пузо и с недоумением
спросил:
- Мужик! Ты кто?
Тот, продолжая напирать и матерясь,
начал сулить нам всяческих благ, вроде поломанных ног и свернутых
носов. Немного послушав, и поморщившись от не слабого сивушного
выхлопа, я сказал:
- Тор успокой его. Только аккуратно
не покалечь.
Митька шагнул к сквернослову и,
коротко без замаха, двинул ему в челюсть. Мужик, клацнув зубами,
упал на спину и затих. Нокаут! Даже и считать не надо. «Здоров
Митька в зубы давать» - с завистью подумал я, ожидая пока ударенный
очухается. Когда тот завозился, я придавил его тростью:
- Лежи! Повторяю вопрос: Ты кто?
Мужик беспомощно поморгал глазами и,
видимо чуточку протрезвев, пробормотал:
- Дермидонт я, ХренОв. Сосед
Зотовым.
Я не ослышался? Да вроде нет, вполне
внятно мужик изъясняется, именно Дермидонт Хренов. Ударение в
фамилии правда на последний слог, но все равно звучит эпично.
- Во как!– Восхитился я чудным
словосочетанием. – И кто же тебя так обозвал-то Хренов ты
Дермидонт?
- Известно кто. Поп наш. Отец
Варсонофий.
Похоже, большой шутник был, неведомый
мне, отец Варсонфий, а может и не шутник вовсе. Священники ведь
тоже люди, может, по случаю крещения младенца, пьян был до
безобразия отец Варсонофий, вот и записал имя с ошибкой. Теперь уже
и не узнаешь. Времени-то вон сколько прошло. Самому младенцу уже за
тридцать.