— Вижу.
— А теперь посмотри на
другую девушку, которая пришла с вами.
В светлом платье, которая также улыбается.
Смеется шуткам мужчины, который ей
что-то рассказывает.
— Это моя сестра, Лиза.
— Замечательно. А теперь
скажи, какая между ними разница? Одну
вы считаете грязью, а другую ставите в
ранг чистого создания, но при этом между
ними нет разницы.
— Согласна. Чистота и
невинность, как и наивность, проходя
быстро.
— Вот об этом я и говорю,
— сказал Панкратий. Задумчиво потер
подбородок. — Нужно будет поговорить
с администрацией и устраивать какие-нибудь
мероприятия с бесплатным входом. А то
так мы скоро получим воинственную армию
настроенных фанатиков.
— Это было бы здорово.
— Армия фанатиков?
— Танцы и общение, —
ответила я, не заметив, как во время
разговора выпила половину бокала.
Панкратий тем временем смотрел на Льва
Анатольевича.
— Может его какая-нибудь
вампирша обидела? Что-то он на нас сильно
зол.
— Этого я уже не знаю,
— ответила я, чувствуя легко головокружение.
— Коварное у вас вино. Если выпью больше,
то точно до дома не дойду.
— Я вам всегда найду
место у себя в комнатке, — улыбнулся
он, показывая клыки.
— Думаю, что обойдусь.
Но спасибо за вашу любезность. Мне пора
домой.
Я попыталась отойти от
барной стойки, но у меня закружилась
голова. Чуть не упав, я вернулась к ней.
Вцепилась в столешницу, боясь упасть.
— Первый раз вино пила?
— ласково спросил Панкратий.
— Да. Не надо было этого
делать.
— Почему? Такой опыт
нужно иметь в кармане, чтобы знать, как
может быть коварно вино.
— И вампиры, — сказала
я.
— Не без этого, — ответил
он, улыбнувшись. И его улыбка мне совсем
не понравилась.
Я посмотрела по сторонам. В зале что-то
изменилось. Лев Анатольевич хотел
сбежать, но его остановили около двери.
Какой-то вампир повалил Инессу на стол
и задрал ей юбку. Кто-то целовался. Кто-то
из вампиров нагло лез в лиф платья, чтобы
достать грудь девушке, с которой общался.
Я хотела подойти к Лизе, но Панкратий
меня остановил.
— Ничего с вами не
случится. Поиграемся немного и отпустим,
— ответил он, беря меня за руку.
— А если мне такая игра
не нравится? — спросила я, пытаясь
придумать, как быть.
— Так ты даже не играла,
чтобы так категорично судить, — ответил
Панкратий. Потянул меня к себе. — Иди
сюда. Я тебя всего лишь обниму и поцелую.