Ольга постояла пару минут у кроватки, полюбовалась на Димку-маленького. У него были рыжие кудрявые волосы, как у Нади, и тонкие черты Грозовского.
Когда она спустилась в гостиную, Надя стояла у мольберта и рассматривала портрет Оксаны.
– Что это? – спросила она.
– Ой, это так, еще не закончено. Нравится?
Надя уже прохаживалась по гостиной, разглядывая безделушки, картины и мебель.
– Тетка-то? – равнодушно переспросила она. – Ничего!
– Ну, ты скажешь! – улыбнулась Ольга. – Какая же она тетка! Я тебя с ней познакомлю. Она сейчас приедет.
Утром Ольга позвонила Оксане, но ее мобильный не отвечал. Тогда она попросила Сережу передать его переводчице, что она ждет ее вечером в гости – поболтать, познакомить с подругой. Сережа мог, конечно, забыть, потому что в ответ на просьбу рассеянно покивал и пробормотал: «Хорошо, хорошо, если увижу», но Ольга надеялась, что Оксана приедет – так хотелось показать Надьке «Клеопатру» и узнать, что она о ней думает.
Надькины суждения – прямые и подчас неожиданные – часто попадали в самую точку и раскрывали суть явления или человека. Это необходимо сейчас Ольге для портрета. Не могла она ухватить взгляд – он получался не Оксанин – слишком лиричный, как у милой девушки, любующейся природой.
«Милой девушкой» Оксана не была, Ольга хорошо это понимала, но что там таится в этих красивых глазах – хитрость, жесткость, замечательное коварство, придающее такой шик, – Надька с первого взгляда диагноз поставит.
– Подруга, что ли, новая? – осмотрев Ольгины владения, Надя забралась на диван с ногами.
– Ну, пока не знаю… – Ольга присела на краешек рядом с ней. – А вообще, наверное, подруга. Она хорошая, тебе понравится.
– А кто это у тебя так свинячит? – Надькин взгляд уперся в затушенную сигариллу в подносе.
– Ой… подруга. Новая! – Они расхохотались. – Она по вечерам забегает на полчаса, позировать.
– Ладно, займусь ее воспитанием, – сказала Надя и взяла Ольгу за руку. – Ну, рассказывай давай, как ты тут живешь?
– Надька, мы с тобой каждый день по часу разговаривали, что тебе рассказывать? Ты все знаешь.
– Так то по телефону. По телефону какой разговор? Нет, ты вот теперь рядышком сидишь, я тебя вижу, так что давай. А я слушать буду.
– Тогда уж ты лучше рассказывай! Это я послушаю, что ты там себе накрутила. Бедный Димка!