— А на кой тогда... — я осекся, подышал и полюбопытствовал: —
Для чего же, Хранимир Альбертович, вас приставили ещё и к этому
помещению?
— В случае проникновения недостойного, я уполномочен его
уничтожить, — его усы приподнялись вместе с головой. — Ну и ещё ваш
пращур сказал, что если я буду себя хорошо вести, то мне
предоставят возможность получить доступ к редким знаниям.
И вытаращился на меня с надеждой. Я хохотнул и поперхнулся,
пытаясь сдержать смех. Похоже пращур пожалел, что призвал именно
этот дух. И хитрожопо отмазался, свалив всё на того, кто явится в
библиотеку.
— Это пока вряд ли, — лаконично ответил я на его взгляд.
Альбертыч надулся, собираясь высказаться и сразу же сдулся.
Сообразил, что сейчас очень не вовремя будет проявлять характер.
Изобразил кислую улыбку и попросил указания насчет основной
библиотеки. Сказал, что если понадобится, то принесет все бумаги на
подпись сюда и вообще исполнит любой каприз, касающийся его
должностных обязанностей. Я нагло воспользовался его подхалимством
и распорядился решать текущие задачи самостоятельно.
Дух исчез, по-прежнему глядя на меня с надеждой. А я углубился в
ряды стеллажей, проводя пальцами по едва различимым надписям.
Где-то здесь прячется то, что мне поможет убрать темные маяки из
этого мира. Я был уверен в этом.
Нашел я немало интересного. Две высокие стопки водрузил на
столике, возле специально поставленного кресла. Но всё было не то.
Кроме, пожалуй, талмуда о родовых способностях Хмелинских. Не
такого скупого, как тот, что хранился в Цитадели. Увесистого и
тяжеленного. Решив что, в конце концов, библиотекарь, то есть
армариус, должен уметь находить всё быстро и взмахом руки, я взялся
за изучение этого труда.
Над ним я и уснул. Очень увлекательное чтиво оказалось...
Утро моё началось с боли. Какая-то сволочь цапнула меня за ногу
и я подскочил, уронив книжку на пострадавшую конечность. Между
стеллажами метнулось что-то белоснежное, а вот Лысик ступил и
убежать не додумался. Поэтому улетел от пинка вслед за новым
дружком. Явно же вошли в сговор по порче хозяина!
Книженцию я оставил внизу и поднялся. Дом уже гудел от голосов,
стука, распиливания и сверления. Откуда-то доносился грозный голос
ведьмы, сулящий такое, что я бы на месте слушателя унес ноги куда
подальше. Но сначала выполнил всё, что от меня требуют.