- У вас шнурки развязались. - указывая пальцем на ноги
инструктору, произнёс я, проходя мимо.
Анатолий Вячеславович лишь одарил меня злобным взглядом и молча
заправил валявшиеся на земле шнурки в обувь, не став их при этом
завязывать. Опытный стал, чертяка!
Едва сдерживаясь от того чтобы не хохотнуть, я направился в
сторону одиноко стоявшей под широким навесом парты со скамьёй.
Остальные ребята построились в одну шеренгу и сейчас выслушивали
инструктаж перед занятием.
Наблюдать за тем, как ребята работают своим даром, было весьма
занимательно. Подчиняясь их воле, буквально из воздуха
материализовывалась вода, после чего, в зависимости от талантов
стихийника, в различном агрегатном состоянии устремлялась в сторону
цели.
Естественно, самым смертоносным из них был лёд. Одарённые,
способные им атаковать, встречались в империи довольно редко.
Самыми яркими представителями стихийников с подобной гранью дара,
были Белорецкие. Кроме них, кстати, в школе одарённых с таким
талантом, до недавнего времени не было. Пока дар в себе не открыла
Мария Морозова.
Всё, что касалось развития дара и телекинеза, давалось девочке
довольно легко. Она и пришла в нашу школу совсем неслабой, а уж
сейчас по силам не уступала даже многим из детей аристократов.
После того, как Маша впервые показала свои открывшиеся
возможности, в школе появился ещё один инструктор, который, к
слову, занимался только с Морозовой, совершенно не участвуя в
тренировках остальных ребят.
Вторая любительница бросаться сосульками, на подобные занятия
приходила не очень часто, но когда это случалось, проводила время
исключительно с Машей и Борисом Святославовичем.
Что же касалось остальных одарённых в этой части полигона, то
тут всё было уже не так интересно. Да, раскаленный пар или
выпущенная под большим давлением тонкая струя воды, наносили урон и
при умелом использовании были хорошим подспорьем в бою, но на мой
взгляд, не более того. Стоило бы, конечно, посмотреть реальные бои
"воднюков", но такой возможности у меня пока не было.
Искоса понаблюдав за ребятами, я прикрыл глаза и откинувшись на
спинку скамьи, на которой сидел, стал концентрироваться на своём
даре. Ощущение собственной силы и текущей по манотокам энергии,
немного опьяняло.
На деле проверив в бою эффективность и разрушительность
использования моей маны в чистом виде, я ещё во втором классе
пришёл к выводу, что в этом направлении нужно развиваться. Поэтому
уже сейчас имел весьма нескромные внутренние резервы, дальнейший
рост которых сдерживало только моё детское тело. Неудивительно, что
порой я ощущал себя бочкой, которую буквально распирает в разные
стороны от избытка этой самой энергии.