К слову, я тут кое-что откопал в личных файлах объекта А.Л.
Вы в курсе, что он был на корабле АВ 461182-34, который выходил на
контакт с поселением 213496-78, меньше, чем за условный год до его
уничтожения. Скорее всего это он понял, кому там на самом деле
подчиняются кожаные и, что несогласных там уже не осталось.
Стреляли, конечно, другие, но все же, вина в значительной степени
на нём. И Вы предлагаете оставить этого подонка в живых. Там
погибли Мангуст, Полоз, Филин, Сыч, Скунс и это только те, кого я
близко знал. На совести этого упыря, более чем предостаточно
наших.
Смоляные лампы попадались нечасто и большая часть широкого
туннеля тонула в темноте. Стараясь обходить светлые места и не
шуметь, Риньш двигался вглубь горы. Ступал он тихо, сапоги были его
собственные, батя в Ыйще заказывал. Подошва у них была совсем
мягкая, но прочная. Благодаря этому ходил он почти неслышно. В
туннеле было на удивление пусто и тихо. По дороге ему попалось пара
комнат, но обе были пусты. Третья, найденная им дверь вела в слабо
освещённый коридор, выходивший в тёмное помещение. Риньш прошёл по
нему шагов двадцать и оказался на площадке, входившей в широкую
круглую шахту, уходившую вертикально вниз. Вокруг стены вилась
неширокая лестница с металлическими перилами вдоль неё на неравном
расстоянии попадались смоляные лампы. Он простоял минуту, а потом
почувствовал снизу отчетливый запах дыма а в нём, то что ему очень
не понравилось - мерзкий запах палёной плоти. Пару раз он
чувствовал его, когда у матери на кухне пригорало свежее мясо.
Впрочем, в этом случае у него были огромные сомнения в том, что там
внизу кухня на которой что-то пригорело. Скорее уж этот мерзкий
запашок источали, те, кто отправился на нижний этаж с офицером,
пытавшимся поднять десяток Шоркха
Риньш вернулся в туннель и задумался. Был вариант прихватить с
собой Десятника, или Тхапча, который, видимо, был его помощником,
но оба были слишком здоровые. Надо было искать кого-то поменьше и
поважней. Он успел осмотреть целых шесть пустых комнат, в которых
горело по паре ламп, едва освещавших огромные залы, когда наткнулся
на неприметную дверь. Её невозможно было бы заметить если бы не
щель толщиной в волос, сквозь которую проникал жёлтый свет. Риньш
прислушался, оттуда слышались голоса. Разобрать слова было
невозможно, но, явно, говоривших было несколько. Он простоял в
сомнениях, не решаясь войти, около шестнадцатой доли часа, когда
дверь внезапно распахнулась и он оказался на свету. Глаза ещё не
привыкли, и он разглядел просто тёмную фигуру: