Ждавшие снаружи, солдаты ринулись
внутрь. Здесь шум был не таким сильным и стали слышны обрывки
проклятий, которыми сыпали все без исключения. Взбежав на третий
этаж, солдаты под ругань своего командира заняли позиции у окон.
Лалтхи, крича во весь голос и яростно жестикулируя, стала
указывать, где сейчас древний. Этот гад преспокойно шёл по стене и,
судя по ощущениям искательницы, отстреливал всех попадавшихся на
глаза. Солдаты открыли огонь. Попадая в камень, которым была
выложена стена, пули выбивали целый фейерверк мелких осколков.
Вдруг один из стрелявших кулём осел на пол, потом другой. Лалтхи
схватила винтовку положила её на каменный подоконник и уже хотела
стрелять, как древний изволил появиться. На стене стоял
четырёхрукий человек в странной броне, более всего напоминавшей
панцирь краба. Весь он был покрыт шипами, его длинные пальцы
оканчивались жуткого вида когтями. Лицо закрывало сплошное
зеркальное забрало. Лалтхи успела выстрелить в него дважды, прежде
чем поняла, что это просто очередная обманка. Сам древний каким-то
невероятным образом сейчас бежал по отвесной стене, со стороны
двора, оказавшись вне их досягаемости. Ругнувшись искательница
стала, голосом и знаками объяснять куда двинулся древний. Офицер не
успев дослушать её рванул к лестнице. Кажется, он понял, куда
направляется невидимка. За ним ломанулись и солдаты. Замыкала
Лалтхи.
Во дворе творилось сущее безумие.
Сквозь ровный шум, съедавший все звуки пробивались отвратительные
хохотки и рычание мороков. В стены и брусчатку то и дело попадали
пули. Солнце уже почти село и двор освещал пожар, полыхавший у
дальнего бастиона. В его свете метались люди и обезумевшие от
страха ящеры. Кто-то пытался ударить прикладом инфернально
хохочущий морок, но приклад бессильно проходил насквозь него. На
брусчатке то там то тут лежали тела, большинство было просто без
сознания, но некоторые были ранены, скорее всего огнём своих.
Лалтхи ясно ощущала, что древний
стремился туда, где полыхал пожар. Там, судя по её ощущениям, были
и тела погибших. Офицер повел её и остальных туда, где горел огонь.
Казалось, горела сама земля, чёрный дым поднимался в небо столбом,
а треск пламени пробивался даже через вездесущий шум. И последнее
обстоятельство сразу же насторожило искательницу. Секунду спустя
она заметила, что бушующее пламя не грело. Перед ней была ещё одна
обманка древнего, который кстати был в самом центре огненного моря.
Лалтхи повернулась к солдатам, которые застыли, словно
зачарованные, глядя на огонь.