Ещё секунда, и было бы много шума, осколков и криков
поваров.
Я схватил падающую сушилку в охапку, но не удержался на ногах и
опрокинулся на спину, обнимая проволочную конструкцию, словно отаку
— любимую дакимакуру.
В результате сушилка шатко балансировала на моём животе, стопки
тарелок с лёгким перестуком раскачивались, словно раздумывая,
падать и биться, или не стоит. Несколько всё-таки упало, но падали
они уже не на пол, а мне на… деликатно скажем, ноги.
Как повезло тарелкам, как не повезло моей одежде…
Звона было много, грохота тоже, но посуда уцелела.
В поле зрения вплыли стройные ножки в белых гольфах, кверху они
сходились…
Я торопливо отвёл взгляд в сторону и почувствовал, что наливаюсь
румянцем. Нарисованный на трусиках Ульяны зайчик смотрел на меня с
немым укором, как бы говоря: «Куда это вы пялитесь, Семён
Семёнович? Стыдно!» Интересно, зачем она вернулась?
Остатки воды с тарелок тонкими ручейками стекали по мне на пол.
Спина быстро промокала. Отвратительное ощущение.
Ладно, хоть не грязная посуда, а то был бы весь в борще.
Дышать было тяжеловато, но выбраться одному нечего было и
думать: одно движение, и посуда превратится в гору осколков.
Откуда-то сверху, из района, где ранее был замечен зайчик, меня
боязливо спросили:
- Эй… Сеня… ты там как? Жив?
Я постарался сделать самое суровое лицо, на какое был
способен.
- Ну, не ругайся, я нечаянно…
- Сними с меня этот сервиз, наконец, дышать
нечем. А потом я тебя отшлёпаю! Больно!
Ульянка поняла, что нашкодила, опасливо глянула на меня, но
присела рядом и начала снимать с меня посудные завалы.
- Уля, быстро посуду собирай, а то кто-то из
вожатых увидит, и будем опять всю столовую мыть!
- Непременно будете!
Рядом с белыми гольфами возникла ещё одна пара ног, побольше, в
розовых босоножках.
Кажется, эти босоножки я видел у себя в домике, у входа. Ну да,
так и есть.
Ольга Дмитриевна огляделась, затем принялась нас
воспитывать:
- Так-так-так. Ну и что тут у нас? Ульяна и
Семён, да? Скажите, вы вообще можете в столовую зайти, чтобы всё не
разнести? Или это у вас спорт такой? Соцсоревнование? Или решили,
что именно сегодня необходимо добить все тарелки? Ну, кто виноват,
я и так знаю. Остаётся решить вопрос: что делать.
Наконец-то меня откопали достаточно, чтобы можно было
встать.
Ольга сидела на стуле рядом с нами, Ульяна, грустно сопя,
приняла вид Очень Расстроенного Ребёнка и деловито складывала
тарелки.