В первом магазине я набрала себе коротеньких платьев, разноцветных и блестящих кофточек, юбочек, мне казалось, что я трачу немереное количество денег, и у меня от этой вседозволенности кружилась голова. Я отволокла весь ворох вещей на кассу и с трепетом расплатилась карточкой, ожидая, когда та окажется пустой в конце то концов, но вся сумма прошла, и я направилась в обувной, там прикупила ко всем ярким шмоткам яркие туфли и кеды. Я вообще любила спортивную обувь. Потом я окончательно разошлась и приобрела себе курку косуху, пальтишко и жилет, шапку с шарфиком, несколько сумочек. Кучу разной бижутерии с цыганскими браслетами и серьгами, ворох трусов и лифчиков, колготки (к чулкам я так и не привыкла, и с ними попа мерзнет). Со всеми этими пакетами я прошла мимо магазина с игрушками, вернулась к витрине с огромным медведем. Сердце болезненно заныло. Я дернула дверь магазина, но он оказался закрытым. Я ужасно расстроилась.
– Что вы там увидели? Я могу привезти вас сюда завтра. – Глеб сделал музыку тише и посмотрел на меня, сидящую на заднем сиденье с ворохом пакетов.
– Точно такого же медведя мне подарила когда-то мама. Потом его выкинули. Помню ту страшную трагедию. Я плакала, у меня случилась истерика, и я бегала по помойке и искала его в мешках с мусором. Так и не нашла. Домой вернулась грязная, вонючая. Меня за это побили половой тряпкой и отправили мыться. Медведя назвали ненужным хламом и сказали, чтоб я о нем забыла.
– Сочувствую…А где сейчас ваша мама?
– Мама умерла, когда я была маленькой…А отчим выкинул все, что ей принадлежало, кроме украшений…Их он заложил в ломбард и так и не выкупил. Там было мамино колечко и браслет. Больше у меня не было ни игрушек…ни украшений.
Больше он ничего не спрашивал, а я молча смотрела в окно. Иногда чувствовала, как Глеб поглядывает на меня, потом он включил музыку и приоткрыл окно, впуская свежий воздух, и, тряхнув головой, попыталась избавиться от воспоминаний. В конце концов я куплю себе этого медведя завтра и, вообще, еще много всего себе куплю. Пусть я никогда не стану принцессой, но я хотя бы ненадолго себя ею почувствую.
Под ошарашенные взгляды Виолетты и Гройсмана Глеб заносил пакеты с вещами наверх. Я ликовала и с трудом сдерживалась, чтобы не показать этим снобам язык.