Избрание Морица Саксонского герцогом Курляндским совершилось.
Для Бестужева это не явилось неожиданностью, потому что он более, чем кто-либо иной, был в курсе выборов и сам активно помогал этому. Но теперь, когда это совершилось, неясное, но властное предчувствие какой-то грядущей беды и неприятностей закрадывалось в душу ловкого, хитрого царедворца.
– А как взглянут на это там, в Петербурге? – шептал он, схватываясь по привычке за голову.
Сегодня у Бестужева уже побывал Мориц.
Новоизбранный герцог шумно благодарил его за «содействие» и обещал никогда не забыть этой услуги.
– Мы встретимся с вами, Бестужев, у Анны сегодня вечером, – смеясь, проговорил Мориц на прощание.
Бестужеву подали записку. Он распечатал конверт.
«Мой милый Петр Михайлович! Что же ты не торопишься ко мне?.. При всей важной оказии желательно и любезно бы для меня было видеть в моем замке моего гофмаршала».
Бестужев в раздражении скомкал и бросил на пол записку.
– Дура! Эк как обрадовалась!.. Точно простая старая дева, выскакивающая замуж… Вдова… соскучилась, расторопилась, подумаешь, горемычная…
В дверь постучали.
– Войдите! – гневно крикнул Бестужев.
В кабинет быстрой, уверенной походкой вошел Бирон.
При виде своего ставленника ко двору светлейшей герцогини озлобление резидента еще более усилилось.
– А-а… Это вы, Эрнст Иванович? – сухо проговорил он.
– Как видите, господин обер-резидент и обер-гофмаршал! – с насмешкой в голосе ответил выскочка, сын придворного конюха, непостижимым образом обратившийся в обер-камер-юнкера. – Вы, кажется, не в духе? Это меня удивляет: в Митаве ликование, целое море огней – и вдруг тот, кто способствовал всему этому, мрачнее тучи. Donner-wetter! Was soll das bedeuten, Excellenz?[15]
– Что это за тон, который вы приняли в последнее время? – затопал ногами Бестужев. – Теперь уж я спрошу вас: что должно это означать?
– Только одно: я чувствую под собой твердую почву.
– И… и давно вы стали чувствовать ее, любезный Бирон?
– С тех самых пор, как вы, ваше превосходительство, породнились со мной через мою сестру секретным браком, а главное – с тех пор, как вы затеяли вашу двойственную игру с Петербургом по поводу «курляндского дела».
– Бирон! – бешено вырвалось у Бестужева.
– Господин резидент! – в тон ему ответил Бирон.
Они встали друг против друга, словно два смертельных врага, измеряющие свои силы, готовые к прыжку друг на друга.