Поднимаю глаза на мелодичный звон в голосе. Лицо — незнакомо. Но
вот тон... где-то я его слышал. Но где?
— Так осень, знаете ли, на то и бабье лето. Скоро станет гораздо
прохладнее — особенно когда придут грозы. А они бывают весьма
внезапными.
— Думаете?
— Уверен.
Принесли расстегаи, но я едва успеваю отломить ломоть, как меня
наконец-то захватывает История. Точнее — её остатки. В этом мире
большая часть прошлого отрезана стеной события, известного как
«Великое очищение». Как припоминает Адриан (да и я) по
многочисленным проповедям, уничтожение Диавола в атомном огне смыло
грехи человеческие и отодвинуло его новое пришествие. Но — оставило
с невесть как работающими обломками виртуального пространства,
невмами, не подчиняющимися холодной логике, да дикими бесами. Не
говоря уж о демонах, жаждущих знаний, как пьянчужка опохмела.
А ещё — сокращённое человечество и города-государства. А ещё —
«цифровые тёмные века» и практически полная потеря информации.
Хрестоматия содержит тридцать две страницы литаний и невм от
кибернетических духов. Три — по истории до Очищения. Ровно одну —
об окружающем Землю космосе. Пирамиды и Фестский диск, теория струн
и «Она вертится», революции и эволюции — всё отступило в тень
глобальной катастрофы. А выживших, очевидно, оставила с крупным
бардаком.
— Может, пива? — рискнула собеседница прервать мои
размышления.
— Нет. Извините за бестактность... но вы чего-то хотите? Трактир
полупустой, но вы упорно заводите со мной разговор. Почему?
— Я заметила, что у вас томик... этого, — вытягивает она
короткий палец в сторону книжицы для верующих. И в её голосе слышно
презрение пополам с чем-то другим.
— Вы против духовного просвещения?
— Против слепого поклонения силе. Особенно если сила — не
единственная. Вы понимаете о чём я.
— Конечно, — серьёзно киваю я. — Однажды я видел, как сила
тяжести преодолела силу веры для храмовника, летящего с седьмого
этажа. Но с маятником Фуко в руке проповедовать не стал.
Девушка впервые за время разговора улыбается.
— Только не говорите подобного прилюдно. Духовный орден
ревностно относится к вопросам веры. Даже если у него на гербе
пляшущий скоморох.
— Хорошо, что у Вакхов на гербе спираль, — тонко улыбаюсь я,
внутренне холодея. Это проверка? Чья?
— Это не проверка. Просто напоминание о высших силах, которых