Несмотря на «вату», забившую конечности и разум, я ощущаю
любопытство. Итак, сервер важен для местного варианта
ада чистилища. Галлюцинации с киберпанковскими
очертаниями? Интересно, ведь последний раз я читал такое... давно.
Гибсон? Нет, он в оккультизм не скатывался. Симмонс? Не хватает
коанов, но в целом христианоцентричность похожа.
— Вы правы, Шандор, — отворачивается девушка.
— К делу. Не поймите меня превратно — но не горю желанием
оставаться тут больше необходимого. Оплату вы уже получили.
— И вы правы, Адриан... что ж. Примите же этот скромный дар, —
шутливо кланяется демоница, и светящаяся синим книжица отправляется
прямо в руки «щеглу». Хороший том. Этакая инкунабула в серебряном
окладе. Массивный замок — прилагается. Даже со своего столба я вижу
монументальную, составную проушину, покрытую насечками (снова
глаголица!) и каким-то барельефом по типу иерусалимского
креста.
— Ключ? — деловито осведомляется курьер, принимая томик в руки.
— Замок, знаете ли, выглядит весьма надёжным.
— И мне не взломать его невмы. Как их обойти — лучше спросить
заказчика. Или, — качает девушка голову влево, — вы работаете на
себя?
— Неважно, — мужчина прячет том в сумку, явно не соответствующую
размерам. — Не хочется иметь дело с генными образцами.
— Понимаю.
— Время! — рявкает сопровождающий в рясе и утягивает «курьера»
прочь. Я понимаю: какая бы сделка тут не совершалась — её
затянули.
Столбы тёплого, жёлтого света прорезают безжизненный пейзаж.
Человеческие силуэты, закованные в доспехи и вооружённые сплошной
архаикой. Они берут в кольцо троицу, к которой едва-едва успел
привыкнуть. Из строя выходит мужчина. Барбют (борода в вырезе
шлема) и бехтерец — ооочень странное сочетание, в особенности — с
ренессансным палашом. Особенно если оружие светится всё тем же
тёплым сиянием, что и свежий свет. Вновь я ощущаю что-то вроде
чувств — на этот раз любопытство.
— Именем великих Отцов и Домов! Прекратите сопротивление, или
будете изгнаны из Пургатории! — рявкает лидер и поворачивается к
девушке, нацеливая клинок в то место, где у нормального человека
должно обитать сердце. — А ты... а ты, отродье демона...
Девушка невозмутимо хлопает в ладони. Лишние цветовые оттенки по
очереди начинают тухнуть.
— В Пургатории, милостливый кафолик, ваши Дома и ваши окрики —
бессильны, — невозмутимо сообщает она бородачу, не двигаясь с
места.