Стоило бы переместиться на заднее сиденье, но уже поздно. Лёша выруливает с парковки, а я делаю один глубокий вдох, приказывая себе успокоиться.
Этот мужчина не имеет власти надо мной.
И пускай мне хочется побить его и зацеловать одновременно. Накричать и рыдать у него на груди. Радоваться и негодовать, выплакать обиду и спросить, за что он так со мной? С нами? Почему не исполнил обещания? Почему свёл всё на нет? Почему исчез? Почему?..
Почему, чёрт его дери, меня по-прежнему к нему тянет? Почему я так эмоционально неустойчива рядом с ним и через годы? Почему?..
Довольно быстро мы подъезжаем к спортивной школе.
Соколов вопросительно смотрит на меня, а я игнорирую взгляд и выхожу из машины. Надо встретить сына, который уже бежит мне навстречу от ворот.
И как-то не споткнуться по дороге от сверлящего лопатки взгляда Лёши.
Москва изменилась. Бываю здесь наездами, каждый раз замечаю что-то новое. Ни один из знакомых мне городов не претерпевает таких стремительных метаморфоз, как столица. Она и раньше была быстрой. Ещё бы, тут только приезжих ежедневно: под три миллиона, это те, кто на пересадки с вокзалов, аэропортов, автобусных станций. Но город растёт и поток «покорителей» тоже не иссякает.
Впрочем, некоторые районы, как мой родной, если шагнуть за стены домов, во дворы, не очень-то и изменились. Может, от того, что люди пока живут в них те же самые, а в нас самих живёт память о прошлом. Так что как бы не захватывал прогресс новые территории, что-то по-прежнему остаётся неизменным.
Хотелось бы мне приехать в родные края и лет через двадцать, чтобы увидеть, что ничего существенно не изменилось, но это точно не про Москву. Местами я её не узнаю. И понимаю, что мне нужно будет заново адаптироваться к столичному ритму и реалиям, потому что быстро уехать не получится. Краснодар меня расслабил в каком-то смысле. Южный ритм жизнь по-своему прекрасен и заманчив.
К Всеволоду Петровичу наведаюсь завтра, а пока снимаю номер в отеле, потому что не успел подготовить квартиру к приезду и тупо сплю.
Выходные с Даной порядком меня утомили. Нет, не Дана, она то как раз была великолепна, да и мозг не клевала, только мыслями я был далеко.
Отдохнуть не получилось.
Думал много.
О будущем тоже, но в основном о прошлом. О ней.
Чем ближе я к Вере, тем сильнее во мне желание увидеть её. Мне будто дали позволение на это, потому что я снова приближаюсь к семейству Сергеевых на минимальную дистанцию. Пока Всеволод Петрович мне не позвонил, действовало строгое табу, а теперь оно частично снимется.