С тех пор я предпочитаю помалкивать. Стимула для откровенности нет: соловьем разливайся или язык проглоти – все равно молитв не избежать. Хотя помалкивать трудно, не получился из меня партизан на допросе в гестапо. Ну не переношу я некоторые методы местного дознания.
Молитвы – это еще куда ни шло, но вот то, что происходит параллельно им, меня очень напрягает…
Лязг железа – и мое тело опускается на цепях. Грубые лапы подхватывают, тащат, заваливают спиной на бугристую, видавшую виды доску. Опять лязг железа – руки растягиваются в стороны, вытягиваясь в струны. Болезненный удар по голеням – на них захлопывается дубовый брусок запора. Горло сдавливает широкий ошейник, запрокидывает голову назад, останавливается.
Все – зафиксированный пациент в наркозе не нуждается.
А наркоз мне сейчас не помешал бы…
– Господи наш всемогущий, молю о чудесах новых, о силах великих проявлении, о милости, о благах дарованных, о…
Я попытался сжать зубы, но куда там – воронку в рот вставили без заминки. Воронка видала виды: медь покрыта подозрительными рытвинами, будто покусанная. Не удивлен – я и сам ее частенько грызу.
Молитвы продолжаются, но смысл слов до меня уже не доходит – тело и душа едино напряжены, дрожат, готовятся… А потом крик захлебывается в горле… Точнее, в воде захлебывается…
Кто бы мог подумать, что простая вода способна на такое… Ледяная струя, запущенная с высоты палаческого роста, низвергается в медный конус и оттуда горной рекой врывается в мою многострадальную глотку. Затапливает пищевод, желудок, бронхи и легкие. Сила гидравлического удара такова, что едва тело не разрывает. Воздух из меня выбивает весь – задерживать дыхание при этой пытке бесполезно.
Когда-то доводилось слышать, что смерть от воды приятна и безболезненна. Если встречу этого болтуна, то утоплю в кипятке, предварительно сняв кожу.
А снимать буду медленно, мясо солью присыпая…
Я это на второй день пыток придумал: умолять, рыдать, стискивать зубы – все бесполезно. А вот если представлять, как мучаются мои недруги – давние и нынешние… Немножко легче становится.
В глазах темнеет… Неужели сейчас все закончится?! Неужели потеряю сознание и хоть немного смогу отдохнуть?!
Размечтался – я в руках профессионалов. Рот освобождается, доска наклоняется, переворачивается. Тело, повиснув на заломленных руках, корчится в судорогах, содержимое желудка и легких хлещет на грязный пол. Льется изо рта, из носа, из ушей. С трудом, будто через вату, слышу обрывки слов главного мучителя. Спрашивает что-то? Да какая разница, все равно день только начинается, и страдать мне предстоит до самого вечера. Сознание потерять не получилось, но, может, получится сдохнуть?..