– Э, боец, ты не со студенточкой здесь фланируешь, – сообщила надсмотрщица, поправляя под своей ветровкой пояс с бесчисленными кармашками утяжелителей. – Работай.
– Да не могу я. Не марафонец.
– Ну-ка! – Рука у сержантши была крепкая – так хлопнула между лопаток, что Женька, втянув голову в плечи, заскакал вверх по лестнице.
Хватило ускорения ненадолго. В сквере за мостом начал окончательно подыхать.
– Вперед, Земляков!
– Не могу, – прохрипел Женька, хватая ртом воздух. – Воспаление легких схвачу.
– Вылечим.
– Да уж не трудитесь. Лучше подохну.
– Отчислю я тебя, мудак!
– Ну и отчисляйте.
Сержантша замолчала. Больше не подгоняла. Кое-как быстрым шагом добрались до «расположения». Спина под ветровкой начала мерзнуть.
Стоял Женька под горячими струями душа, потом не выдержал, сел на теплый пластик поддона. Может, и правда пневмония – это выход? Ведь комиссуют тогда, а?
Оказалось, сержантша дожидалась, когда душ освободится, сидела в предбаннике. Светлые волосы взъерошены, камуфляжная майка обтянула грудь.
– Извиняюсь, не подумал, – пролепетал Женька.
Ничего не сказала, только глянула недобро, скользнула в душевую кабину.
Почти до обеда не трогали. Женька сидел в каморке, читал уставы и документы из скоросшивателей. Приказано было ознакомиться со всеми томами. Смысла в этом не было ни малейшего – просто копии документов и боевых отчетов давних пор, начиная с гражданской войны и заканчивая действиями в Афганистане. Понимал Женька с пятого на десятое – одни аббревиатуры чего стоили. Ладно, как говорится в древней армейской мудрости – «солдат спит, служба идет». На койку Женька ложиться все-таки не осмеливался, – вероятно, за такой грех немедленно из Москвы сошлют.
Перед обедом заглянул майор:
– Так, Земляков, штудируешь? Похвально. Иди-ка на свежий воздух.
Женька, неловко застегивая пуговицы бушлата, поспешил во двор.
Там ждали еще два начальника: ненавистная сержантша и незнакомый круглолицый капитан.
– Вот что, Земляков, – сказал майор, – неувязочка получается. Екатерина Георгиевна, в смысле товарищ старший сержант, докладывает, что вы не проявляете должной заинтересованности в улучшении своей физической формы. Это странно и необъяснимо. Вы не любите спорт, а, Земляков?
– Никак нет, товарищ майор! – браво отрапортовал Женька. – Спорт и физкультуру я люблю. Особенно баскетбол. Но к стайерским дистанциям не имею способностей. Конституция у меня такая от рождения.