- Ну, будут сегодня дела в поселке! – Почему-то подумала я,
глядя, как они шумной гурьбой вываливаются из магазина. – Как бы не
столкнулись с местными парнями.
Я поделилась с Машей своими наблюдениями, на что она мне
сказала, что своих предупредила и строго спросит. И спросит
обязательно! Её побаивались и не хотели связываться, после одного
инцидента, когда она выговорила парню не из нашей группы, но сейчас
работавшему с нами, что распускать руки последнее дело. Он как-то
попытался прижать за углом вагончика нашу бледную «немочь» Лену, к
которой все относились с жалостью и помогали ей, как могли и в быту
и в работе на полях. Она была хилой, бледной и малосильной. Норму
не выполняла и от этого страдала и плакала. Мы как могли,
успокаивали её и помогали. Она же была ко всем открыта и щедра,
могла отдать последнюю рубашку, как говорится. Этот срамнИк пожелал
задрать ей платье, пользуясь её наивом. Маша мельком увидела вялое
сопротивление девушки и её сморщенное от страдания лицо. Оторвала
«охальника» от девушки и врезала ему в нос со всей силой. Её
крепкая фигура и твердый кулак сделали свое дело и с тех пор
мальчишки стали её побаиваться, а Лена сделалась её тенью, не
отходила ни на шаг. Вот и сейчас она бегом спускалась со ступеней
магазина, неся в авоське три бутылки лимонада, кружок колбасы и
булку хлеба. Мы примостились на скамейке недалеко и принялись
перекусывать. Обеда-то не было, и поесть негде. Все так и делали.
То здесь, то там мы видели группки ребят торопливо поедающих
купленные продукты. Разделив кружок колбасы на три части, и открыв
бутылки с ситро, мы смеялись, перемалывая косточки всему, а
попросту сплетничали.
Подошли наши девчонки, позвали в местную баню. Дружной гурьбой
побежали её искать и нашли по скоплению студентов нашего курса, что
работали в других бригадах. У них-то и узнали, что те были на
капусте и на свекле. Я даже рассмеялась, когда услышала:
- Прямо хоть борщ вари!
Девчонки, что стояли рядом, услышав мою реплику, тоже
захохотали. Так и прозвали наш отряд «борщевиками» с моей подачи,
как узнали потом, уже в институте.
Баня была по-советски стандартной, какой читала и видела в кино:
каменное здание, одноэтажное, с прихожей и кассой, с разделами на
мужскую и женскую половину. Уже по приходу запахло влагой и мылом.
Почему-то хозяйственным. Или мне так показалось? Мы не платили, это
входило в оплату за работу, и сразу вошли в предбанник. Там
находились кабинки, где можно было раздеться, и стояли длинные
лавки. Уже пахло основательно общественной баней, и было жарко.
Сложив вещи, прихватили заранее заготовленные мылки-мочалки и вошли
в саму моечную. Она была приличной в объеме: высокие потолки,
небольшие окна под самой крышей, в середине лавки из темной от воды
древесины и по окружности такие же с кранами в стене и
оцинкованными тазами с ручками. В углу душ. В зале было гулко от
голосов, стуков тазов и тугих струй воды. Под ногами каменный пол
со сливами.