- Самар, ты не понимаешь. Жизнь, которая тебя ждет, потом будет адом. Я не представляю даже, что может быть. Но Дахи уже ищет тебе нового мужа.
- Что? Как это?
- Вот так. По каким-то узким кругам, кому доверяет, видимо, он рассказал, что ты скоро будешь свободная женщина и готова к замужеству. Я слышала его разговор с каким-то мужчиной в кабинете.
Перед глазами все побелело за секунду. Картинки будущего теперь были омрачены и запятнаны грязью, болью, омерзением.
- Поверить не могу.
- Прошу тебя, сделай все что можешь. Что, если Давид в итоге поймет, что ты не только для постели ему подходишь?
- Это даже звучит отвратительно, мама, - в горле встал ком с запахом гнили.
Я ощутила себя уже запачканной. И что же лучше в таком случае?
- А может быть смерть лучше?
- Не смей даже думать о таком, Самар. Не смей... Только не это...
- Я уже не знаю, мама. Отец сделает все, чтобы разрушить на своем пути ради своих целей любые преграды.
- Он не всесильный, Самар. Иначе бы он не бежал, да еще так скоро. Не просил бы помощи у других, посторонних.
- Не знаю. Постараюсь...
Эта встреча с матерью оказалась слишком странной. Внутри было нечто необъяснимое. И, кажется, мне нужна какая-то встряска, потому что руки потяжелели, и поднять их отчего-то не получалось.
С момента нашего с мамой разговора мои платья, точнее, их юбки стали короче, на лице появился макияж неброский, а я стала нежной и ласковой женой.
Я готовила ужины, завтраки. Вставала пораньше, ложилась попозже. А этому мужику хоть бы что. «Спасибо» и «приятного аппетита», «Самар сегодня едем на ужин» и все в этом духе. Это то, что я слышала от него. А взгляды? Их не было вообще.
Вот тут я поняла, что меня задевает его пренебрежение. Или тут стоит другое слово приписать?
Звонить маме и спрашивать советы я не стала, разумеется. Все же я женщина, значит, у меня в крови должны быть уроки соблазна для мужчин и методы сближения.
Приготовила вкусный ужин, надела легкое платье. Поставила на стол свечи и погасила яркий верхний свет в ожидании мужчины. Который не появился в девять, десять и начале одиннадцатого.
Вышла к охране, так как Карима отпустила спать.
- Скажите, а Давид скоро приедет? Вы не знаете?
- Не велено говорить.
- Что значит не велено? Это просто вопрос, когда он приедет. Что такого секретного в нем?