Корнеев посмотрел на горящие безумной яростью глаза мужика, на
его вспотевшее лицо. Ну и дела, похоже, с головой тут и правда
полный ахтунг. Надо беседовать с врачом. Ладно, пару вопросов
напоследок, а вдруг повезёт. Главное, спрашивать с позиции той
реальности, в которой сейчас существует этот мужичонка.
— А хвост куда её дели?
— Как куда? Нарубил да в морозилку, кусок правда один пожарил,
попробовать. Мясо вкусное, белое. Знаете, как у сома, только костей
меньше. Я, когда её вытаскивал, так и думал, что сом.
Представив, что жрал подозреваемый вместо сомятины, Корнеев едва
сдержал рвотные позывы. Потом, продышавшись, продолжил допрос.
— А ребёнок у неё от тебя был? Куда дел?
— Какой ребёнок? Ты чего, следак, умом тронулся, я что больной
рыбу трахать? Слушай, если не веришь. Я волосы у неё срезал и
бросил, где выловил, у Дуденево, в затоне. Я показать могу. Не
убивал я никого! Не убивал!
На истеричные крики Коклюшкина зашёл санитар, следователь кивнул
ему, рыбака-убийцу вывели. Корнеев собрал бумаги и отправился в
кабинет врача. Самойлов — лечащий врач Коклюшкина, крупный мужчина
в белом халате, меланхолично пил чай, следователю кивнул и разговор
начинать не стал. Не привыкли они тут разговаривать, больше слушают
и смотрят.
— Что там по Коклюшкину?
— Врачебная тайна, — протянул Самойлов, — делайте официальный
запрос.
— Слушай, давай без этого, мне работать надо. Будет запрос, ты
же знаешь.
— Алкогольный делирий не подтвердили, но есть вероятность, что
подтвердится алкогольная шизофрения, в данном случае бредовый
психоз. Но я бы не спешил с выводами, он во всех сферах адекватен,
кроме момента с убийством. Возможно, психика не хочет принимать
этот факт, пусть психологи работают. Я за более длительное
наблюдение, сейчас из-за продолжительного приёма алкоголя картина
смазанная.
— Намекаешь, что он придуривается? Может, тогда к нам в отдел
его?
— Могу точно сказать, что в русалку он верит по-настоящему. Ты
пока работай, а мы разберёмся.
Психоневрологическую больницу следователь покинул в тяжёлых
раздумьях, достал блокнот и посмотрел на единственную запись. Надо
выяснять личность погибшей, но само дело по сути ясное, вот только
что-то смущало. В голове крутился какой-то образ. Беременной жены?
Нет, не то. Стола, распоротого живота… Завтра Корнеев съездит в
Дуденево, возможно, жертва оттуда. Есть шанс, что Коклюшкин привёз
с рыбалки местную жительницу, Корнеев покажет в селе фотографию, и
её опознают.