Великая французская революция положила начало армии нового типа, которая отличалась от старых армий своей массовостью и системой набора в виде конскрипции. Первой армией такого типа была Великая армия Наполеона. Чем же Великая армия Наполеона отличалась от армий XVIII столетия, кроме системы комплектования? В тактическом плане она представляла собой переходный тип от XVIII века к XIX столетию. Скорее всего, ее основное отличие лежало в другой плоскости, а не в тактических схемах и вооружении. Что касается развития военно-морского флота, то наполеоновская эпоха дает яркий пример того, как революция может уничтожить прекрасно организованный флот. В чем причина поражений французского флота? Почему Наполеону не удалось восстановить боеспособность французского военно-морского флота, хотя при королевской власти он достаточно успешно противостоял флоту Англии? Также в это время ярко выявилась проблема выбора между сухопутной и морской стратегией, поскольку в равной степени развивать сильный флот и армию было невозможно по финансовым причинам. Все эти проблемы будут рассмотрены в главах монографии, посвященной истории развития военного дела от Античности до эпохи Нового времени.
Глава I
Рим и эллинизм: проблема военного и политического соперничества[1]
После победы во II Пунической войне Римская республика вступила в политическое и военное соперничество с государствами эллинистического мира. Основными противниками Рима были Македония и царство Селевкидов.
Когда Ганнибал был побежден в битве при Заме и тяжелая для обеих сторон II Пуническая война завершена, Рим обратил свое внимание на Балканы. Там его главным соперником было Македонское царство, с которым у Рима были очень напряженные отношения. Новый конфликт между этими государствами был неизбежным следствием I Македонской войны (215–205 гг. до н. э.), боевые действия которой часто сводились к небольшим стычкам. Несмотря на тяжелое внутреннее положение после войны с Ганнибалом, Рим продолжил политику в духе экспансионизма.
Какие же можно назвать причины вмешательства Рима в греческие дела? А.С. Шофман указывает на то, что римляне боялись потерять поставки хлеба из Египта [16, с. 216]. Из-за возможного разделения его территории был составлен тайный договор между Филиппом V Македонским (221–179 гг. до н. э.) и сирийским царем Антиохом III (223–187 гг. до н. э.) [13, с. 245]. Т.А. Бобровникова отмечает влияние в Сенате на внешние дела кружка эллинофилов [5, с. 87]. Однако эти точки зрения вряд ли можно считать основными, скорее большие опасения у Рима вызывала активная внешняя политика Македонии против греческих городов на островах и Малой Азии. Она угрожала интересам Пергама и Родоса, начавших войну, в которую позже втянулись и Афины (201–200 гг. до н. э.). Союзники из-за своих вялых и нескоординированных действий терпели неудачи, и поэтому старались вовлечь в конфликт Рим, активно раздувая алармистские слухи о союзе Филиппа V и Антиоха III. Шофман предположил, что «Рим, разгромив Карфаген – главного противника в Западном Средиземноморье, стремился стать хозяином в его восточной части» [16, с. 216]. По мнению В.И. Кащеева, «греческие полисы и эллинистические державы сами давали немало поводов и причин для римского вмешательства в дела Востока» [8, с. 87]. Один из таких немаловажных предлогов было то, что Македония являлась бывшей союзницей Карфагена, а Рим никогда не забывал и не прощал тех, кто выступал против него, хотя бы и безрезультатно. Рассматривая эту причину, можно увидеть, что Рим, видя усиление Македонии, нанес ей превентивный удар. Все эти факторы привели ко II Македонской войне (200–197 гг. до н. э.), вознёсшей Рим на новую ступень в борьбе за мировое господство.