И ярким слепящим оловом, прольётся на твердь Душа,
Не первым извечным холодом – ворвётся в тепло малыша.
А камень войдёт в движение, привычных живых частиц,
Продолжив своё служение в одном из бессчётных лиц,
Как в иней кристальный оденется мой каменный исполин,
И с первым лучом рассеется – родившимся стражем Земли.
Тлеет покров мой с сезонами года, —
Сердца Бутон не раскрыл лепестки,
Падает снег, словно перья Свободы,
– Души Живые – Вы так же редки!
Сгорели эмоции, словно комета,
И Крылья объяли озоновый слой,
Я просто спасала частицу Рассвета,
Чтоб вызреть во тьме Роковою Звездой.
Нелепая смелость, наивная вера,
Бессонные ночи в попытке прозреть,
И вот Тишина – Наивысшая мера,
Которую Сердцем, не преодолеть.
Коснись же украдкой нездешнего тела,
Возьми мой Бутон из остывшей груди,
Прости меня Вечность, но я не сумела,
Кроме него, что-то в мире спасти…
И полог запел под моими ногами,
И я не смогла удержаться от слёз,
И ожил в груди кристаллический камень,
И Ангел мне чашу к рукам преподнёс,
Я чаши коснулась и стало мне ясно,
Где царствует Атмы1 великий оплот,
Очистилось Сердце моё не напрасно,
Теперь я готова пройти свой Восход…
И Ангел стал Светом, и чаша, и тело,
Пришла Тишина, и взяла мой Цветок,
А Вечность на таинство это смотрела,
– Из глаз Бытия, Сохранивших Исток!
Он смотрел на отблески печали, он искал потухший в них очаг,
И они во тьме – его встречали, в наречённый кем-то свыше час.
– Знал ли кто о смысле его речи, о его, прорехах воплоти?
Свет незримо рушится на плечи, шрамы тоже могут расцвести…
Взгляд его, прикованный к утёсу, яркий Светоч в центре Анахаты,
– Перья опадают, словно слёзы, но кого спасает кровь Крылатых?
Ангел Бездны, видящий знаменье, светлый символ в чёрной глубине,
Что он говорил им о паденьи, чем топил в их душах вечный снег?
Скольких спас он, стоя у обрыва, скольких вёл по тверди неземной,
Бездна в Душах может быть хранима, лишь под стать ей, равной глубиной.
Око видит свет в потустороннем, много Звёзд погасло в темноте…
…Он перо своё зажал в ладонях, растворившись в памяти людей.
Разбиваться в шаге от Восхода, не игра, не слабость, но урок,
Он им пел о чистоте Исхода, он держал их за руку, как мог…
Кокон тела падал покорёно, белым мотыльком взлетая ввысь,
Каждый уходящий обновлённым, видел Солнце – Постигая Жизнь!