– В смысле бил? – усмехнулась коротышка.
– Да.
– Нет, никогда! – она замотала головой. – Он интеллигентный парень был. Они, кажись, даже не ругались.
– Так почему же развелись?
– Бабу он другую нашел, – задумчиво проговорила та.
Когда Юля вышла из маршрутного такси и направилась к студии, опять пошел дождь. Она раскрыла зонт и ускорила шаг.
– Девушка, вы куда так спешите? – раздался рядом знакомый голос.
Она оглянулась и увидела своего сотрудника – оператора Виктора Николаева.
– На работу, дяденька! – засмеялась она.
– Какой же я тебе дяденька? Ты забыла, что старше меня почти на два года! – заулыбался он.
– Николаев, а тебе объясняли в детстве, что неприлично говорить женщине о ее возрасте?
– «Я начал жизнь в трущобах городских, и добрых слов я не слыхал. Когда ласкали вы детей своих, я есть просил, я замерзал», – пропел он известную песню и сделал жалобный вид.
– Вот я сегодня видела настоящие городские трущобы, – уже серьезно произнесла журналистка.
– Где же тебя носили твои изящные ножки? – спросил мужчина, подлезая под Юлин зонт и положив свою руку ей на талию.
– В Дзержинском районе!
– Зачем?
Она вздохнула:
– Там молодую женщину убили.
– Опять двадцать пять! Она тебе кто: сестра, подруга или какая другая родственница?
– Никто, – Симонова вошла в услужливо распахнутую Виктором дверь на телестудию, – она просто несчастная женщина, у которой осталась пятилетняя дочка.
– А я подумал, что ты начнешь расследовать дело с подменой картины, – задумчиво сказал он.
– Это дело я не потяну, – вздохнула Юля.
– Почему? – Виктор театрально развел руки в разные стороны и с иронией добавил: – В мазках Лепажа ты разбираешься…
– К сожалению, у меня нет связей в Интерполе, – в тон ему ответила Симонова, – пусть органы выясняют это без меня!
– С тобой им было бы легче, – опять пошутил Николаев.
– Гораздо! – усмехнулась журналистка и тут же строго добавила: – А вот найти убийцу, сделавшего ребенка сиротой, это важно.
Оператор остановился и вполне серьезно спросил:
– Я опять в деле?
– Этим занимается убойный отдел, а я лишь помогаю Андрею, – она сложила зонт в коридоре, – но если ты со мной, буду рада!
– Ты же знаешь, – он улыбнулся, – я с тобой!
После эфира Николаев галантно выставил локоть, предлагая жестом Юлии опереться на него.
– На ступеньках скользко, – предупредил он.