– Ты что удумал, громада?!
– Да вот, хочу попрактиковаться в
магии огня. Получилось же у меня раскалить железо, смогу поджечь и
бумагу.
Надувшись, бард всё же подошёл,
протянул руку. И таким жадным взглядом впился в бумагу, что на
секунду даже вышел из своей роли. А я с некоторой завистью понял,
что на этот текст у него ушло всего мгновение.
– Слёзы мне в печень! – вырвалось у
барда, – Они подделывают указы Раздорожья.
Я обернулся, бросив взгляд на
мёртвых. Ну да, обзови угон людей в рабы охотой за изменниками, как
всё приобретает совсем другой смысл. Это поручение царя, и никакой
вины за исполнителями.
Приняв равнодушный вид, я взял
следующий лист, аккуратно сложенный вдвое. Письмо было написано
иероглифами – этого языка я не знал.
Прискорбно… А вдруг сильнейшие
магические формулы в этом мире написаны на этом языке?
Краем глаза я следил за бардом. Тот
потрогал бумагу на указе, понюхал, поскрёб ногтем чернила, потом
печать. Она несколько секунд мерцала тройным цветом – белым,
голубоватым, и красным. Виол нахмурился, потом перехватил мой
взгляд.
– Обожаю историю, летописи, – сразу
же сказал он, – Знаешь, чтобы сочинять баллады, нужно всегда искать
почву для вдохновения, и тут даже запах бумаги помогает. Я вот
набросал уже строчки обо всём этом…
– Кто ты? – серьёзно спросил я, не
убирая руку с топора.
Он видел, как я быстро им управляюсь,
и отскочить уже не успеет. А то, что мне нельзя убивать, ему пока
неизвестно.
– Я же говорю – странствующий бард. Я
люблю Троецарию, и обхожу её с юга на север, с запада на восток,
собираю сказки разных наших народов.
– Ещё слово бесталанной лжи, грязь, и
ты узнаешь, кто вселился в это тело, – я ткнул свёрнутым письмом
себе в грудь.
Виол долго молчал, оценивающе
рассматривая топор в моей руке. Я упёр оружие обухом в землю, но
спокойно мог ударить им по широкой дуге. Бард был в пределах
удара.
– Скажи, громада, если у тебя есть
выбор – геройски умереть от топора сумасшедшего проповедника, или
сдохнуть в мучениях от магии «непризнания», чтобы ты выбрал?
Тут мне всё стало ясно. Скорее всего,
это шпион царского двора, посланный на восток разобраться, что там
творится. Признаться он не может, это его убьёт – наверняка на нём
заклинание сильного придворного мага, взломать которое в пределах
Троецарии точно никто не сможет. Обычно столица забирает самых
сильных колдунов к себе.