– А тут вдруг произошло.
– И так тоже бывает, – Гленард пожал плечами. – Полковник оказался к этому не готов и позвал нас.
– А ты не думаешь, – девушка подняла глаза от тарелки и взглянула в лицо Гленарду, – что полковник сам в доле? Может, за этими нападениями он и стоит?
– Вряд ли… – Гленард почесал затылок. – Если так, то зачем ему приглашать нас? Зачем вообще поднимать шум на всю Империю? Делал бы свои дела тихо и спокойно, мы бы, вероятно, и не узнали бы ничего.
– Так, может, он наоборот рассчитывает на то, что ты подумаешь, что он ни при чем, раз он сам тебя позвал?
– Нельзя этого исключать, – согласился Гленард. – Однако я бы рассматривал эту вероятность как чрезвычайно малую. Ну, либо я идиот, и не распознаю хитрого бандита у себя под носом.
Миэльори молча усмехнулась и снова уставилась в тарелку, сражаясь с очередным куском колбасы.
– На удивление неплохая колбаса для этого насквозь пропахшего рыбой края, – Миэльори запила кусок колбасы пивом. – Рыбу я не могла терпеть с детства. У нас ее было немного, сам понимаешь, в степи не до рыбалки, хотя иногда мы жили на берегу Морайне. Но запах рыбы я никогда не переносила. Как видишь, до сих пор не люблю.
– Простите, господин… – негромкий голос прервал разговор Гленарда и Миэльори. Гленард поднял голову и узнал вчерашнего собеседника – молодого с короткой пшеничной стрижкой.
– Доброе утро, – Гленард поприветствовал стоящего у стола собеседника. – Как зовут-то тебя?
– Рагиком кличут, – юноша почесал затылок.
– Рагиком? – удивился Гленард.
– Ну, вообще-то Рагнаром, но Рагнара, говорят, я еще не заслужил…
– Славное имя, – Гленард улыбнулся. – Ну, присаживайся, юный Рагнар. Подозреваю, что у тебя ко мне дело.
– Дык, это, вы, господин, вчера чудовищами интересовались…
– И?
– Ну, кое-что могу рассказать. Только тихонько…
– Ясно дело, – кивнул Гленард. – Ну, рассказывай.
– Тут, ээээ… Вы же человек небедный…
– Понятно, – Гленард усмехнулся. – Сколько.
– Двадцать золотых3! – выпалил Рагик.
– Пять.
– Ну… Пятнадцать.
– Десять.
– Хорошо, пусть будет десять, – вздохнув, согласился юноша.
Гленард полез в кошель на поясе и отсчитал десять золотых монет, положив их на стол.
– Рассказывай.
– Есть эти чудовища, есть, – прошептал Рагик, наклонившись к столу. – Много здесь про них говорят, но всё больше шепотом, потихоньку, чтобы, дык, не накликать беду на себя. Говорят, что страхолюдины эти из моря выходят и тех, кто на себе клеймо бранное несет, того забирают в свои подводные сады.