– Что за ерунда! – обрушился он. – Мой дом стоит в ста метрах отсюда. По-твоему у меня с головой не все в порядке? Ехал, ехал и приехал неизвестно куда, – молодой человек рассмеялся и внимательно посмотрел на меня. – Ты меня не узнаешь? Я Николай, сын Коломейчихи. Помнишь, я тебя на горбушке таскал?
– Я не знаю никакой Коломейчихи и её сына тоже, – возразила я. – Вы меня с кем-то путаете?
– Нет, не путаю. Ты тогда ещё совсем кроха была, меня не помнишь, а я тебя сразу узнал.
Этот дом мне достался в наследство от бабушки, но в детстве я здесь не жила. Я отрицательно покачала головой.
– Ты разве не племянница Всеволода Яковлевича, отца Ксении?
– Нет. Я с ним вообще не знакома.
– Извини, ошибся. Ты очень похожа на его сестру, Ольгу. Подумал: ты её дочь.
Я улыбнулась и снова уточнила:
– Вы, точно, посёлок не перепутали?
Молодой человек посмотрел на меня как на сумасшедшую, но потом догадливо воскликнул:
– А понял! Ты, наверное, подруга Ксении, Галя? Она мне говорила, что к ней должна приехать подруга. Можно пройти в дом обсохнуть? Замёрз.
– Э, заходите, – нерешительно пригласила я.
Нежданный гость вошёл в сени. Сняв капюшон, приветливо улыбнулся, подмигнув мне по-приятельски. Лицо у него было какое-то хитрое и очень довольное, волосы мокрые, несмотря на капюшон. Он разделся, разулся, оставив лужу на полу от мокрых сапог и плаща, и мы прошли в мастерскую. Дом у меня небольшой, поэтому обычно принимаю гостей в ней. Николай остановился посередине мастерской с видом сбитого с толку человека, посмотрел по сторонам. Я стояла в дверях и наблюдала за ним, думая, что может хоть сейчас до него дойдёт, что забрёл не в тот дом.
– Ну и чудеса! – начал он. – Всего месяц здесь не был… Не комната… Будто на выставку попал.
– Это мои картины, – с гордостью сказала я.
В глазах Николая было не только удивление, но и восхищение, мне это льстило.
– Знаешь, – гость взглянул на меня, – у меня такое чувство, будто… Что-то…
– Зашли не в тот дом, – подсказала я.
– Да, точно, – согласился он и тут же рассердился. – Послушай, девочка, я ещё пацаном в посёлке все дворы облазил, каждый закуток знаю как свои пять пальцев. А ты! – он махнул рукой. – Как я могу перепутать дом своей зазнобы! Сама подумай! Нет, здесь что-то не так. Я не мог перепутать дом. Исключено. Это из-за картин комната стала другой, только и всего. Рыжуху Всеволода Яковлевича я не спутаю ни с одной собакой. Да и она меня узнала.