— Пять человек погибли? Из-за меня? — закусив губу, тихо
спросила Кира. В углу над её кроватью стояла иконка, подаренная
мамой. Посмотрев на лик, она тихо заплакала. Было очень жаль этих
людей, которые пострадали просто потому, что какие-то инопланетяне
решили наказать другого.
Губы снова занемели, уже знакомый голос прошептал:
— Не сдержался. Требуются ещё настройки. Это случайность.
У Киры было чёткое ощущение, что она особо не властна в этой
ситуации, оставалось только подчиниться и узнать побольше о том,
что вообще происходит и как с этим бороться. И возможно ли в
принципе это. Она легла на кровать и закрыла глаза.
На поляне ничто не напоминало о вчерашнем: всё та же травка,
цветочки. Разве что Грим не сидел в позе лотоса, а стоял к ней
спиной, разглядывая реку вдали. Кира сделала пару шагов и встала
рядом.
— Прости меня, сестра, я не сдержался… — ровно сказал Грим, но
потом его голос дрогнул. — Я знаю, что должен подавлять свои
эмоции… Даже сейчас, освобождённый от оболочки. Знаю… Но ничего не
могу поделать… Я скучаю по Ней… Это было так несправедливо:
разлучать нас…
От него буквально исходило нечто тёмное, что обычно Кира у людей
лишь иногда ощущала или видела краем глаза, если эмоция была
слишком яркой. Стоило субстанции коснуться неё, как нахлынула
глухая тоска, накрыла с головой, растоптала, превратила в ничтожную
песчинку. Кира вспомнила тот сон, где она висела в пустоте. Она
вспомнила, что чувствовала сама, когда любимыми губами были
произнесены те страшные слова. Когда её сердце, и до этого мучимое
предчувствиями, ухнуло в ледяную чёрную пропасть, корчилось в
агонии, чтобы в конце концов замереть и перестать биться.
Точка.
Точка невозврата, поставленная месяц назад и объяснённая сильной
любовью, от которой «слишком больно». Невозможностью постоянно
расставаться, когда она приезжает, чтобы снова причинить страдание
тем, что уедет. Слишком редкие встречи. Слишком сильная тоска, от
которой не спасали почти ежедневные письма и междугородние звонки
раз в неделю. Ради того, чтобы услышать его голос, она ездила в
гости к тёте через весь город, в давке и столпотворении, затрачивая
на путь по два с лишним часа, а Влад бегал на почту, на пункт
междугородней связи в условленное время, спуская все карманные
деньги на десять минут разговора.