– Спасибо, — брякнула я напоследок, толком не прощаясь, потому что встречаться не хотела ни при каких обстоятельствах.
— Всего хорошего, — женщина была более сообразительной и знала верные слова.
— И вам, — кивнула я, отворачиваясь.
— Кстати, Виктория Романовна, вам ещё что-то надо решать с малышом.
– К-каким малышом? – опешила, но чтобы задать этот вопрос, даже пришлось вернуться, хотя я, на автомате кивнув, вышла в коридор.
– Как? — женщина озадачилась не меньше моего. — Вам разве не сообщили? – сморгнула недоумённо.
– Кто сообщил и что сообщил? — в очередной раз тупила, и как никогда остро это понимала.
– Ваша сестра… — замялась женщина, заметно побледнев. — Она была на седьмом месяце беременности. Врачи, как могли, поддерживали в ней жизнь, но когда поняли, что малышу грозит смерть, приняли решение и сделали экстренное кесарево.
Повисло молчание.
У меня в голове случился коллапс.
– Он… жив? — ухнуло сердечко куда-то в пустоту. — Пострадал? — добавила упавшим голосом, толком не зная, какого именно ответа ждала, и чего опасалась больше всего.
— Жив, — мило улыбнулась медсестра. — Мальчик, — кивнула в тон. — Почти не пострадал, но всё-таки вам подробности лучше уточнить в больнице, куда его перевели сразу же после операции.
— Д-да, хорошо, — не то качнула головой, не то кивнула, спеша прочь.
Это стало новым оглушающим ударом.
Я машинально шагала по улице в сторону парковки, где оставила машину, а в голове было столько мыслей, что ничего внятного не рождалось.
Пока крутилась с оформлением документов, получала свидетельства о смерти и договаривалась о похоронах, всё время была в коматозе.
Даже работой некогда было заниматься, хотя о трагедии в семье начальнику сообщила, не забыв подтвердить, что от своих обязательствах не отказываюсь, и только разрешу вопросы с похоронами, сразу же вернусь в строй.
Меня не волновали знакомые Дениса и Алины, такими мелочами не занималась, поэтому похороны прошли тихо и в одиночестве.
Не было ни слёз, ни причитаний, хотя в душе я осознала страшную вещь: отвернуться и вычеркнуть из своей жизни человека, не то же самое, что потерять его навсегда.
Смерть — значит больше никогда его не увидеть!
Больше не поругаться, не помириться.
Больше на него не обидеться, за него не порадоваться.
Шанса вернуть больше не будет!