Правда, понимала, и не старалась оправдаться или как-то уменьшить свою вину.
Что могла, сделала, решение за заказчиком.
Никому не узнать, чего мне стоило показное спокойствие.
Но только вышла из зала, затворила за собой дверь, ноги меня подвели. Лбом упёрлась в стену, какое-то время приходя в себя. Но трезвая мысль, что в коридоре бывало весьма оживлённо, а я не смела позориться перед сотрудниками, вынудила идти дальше.
16. Глава пятнадцать
Глава 15
Виктория
– Спасибо, Люд, — кивнула я, входя к себе в кабинет. — Ты можешь быть свободна, — натянуто улыбнулась секретарше, которая держала малыша на руках и что-то ему мило бормотала, смотря в окно на улицу.
– Всё нормально прошло? — с надеждой в глазах поинтересовалась Вяшкина, передавая племянника мне.
— Не совсем, — брякнула я. Скрывать смысла не было, всё равно узнает. Уж лучше от меня. — Но тебе не стоит волноваться, если и ждут перемены, то только меня, — заверила её, забирая малыша.
Люда нахмурилась, но уже ногой за дверью, обернулась:
— Вы сильная женщина, и я… восхищаюсь вами.
— Ты уже со мной прощаешься? — решила перевести разговор в шутку я.
— Нет! Просто хотела, чтобы вы об этом знали. Не представляю, как вы нашли в себе силы пережить то, что случилось. И тем более, взять такое обязательство, — стрельнула глазами на мелкого. — И кто бы что о вас не говорил и не думал, вы настоящая! И сильная. Женщина! Такая, какой и стоит быть современной самодостаточной женщине! Я горжусь тем, что работаю с вами. Вы для меня пример… И если уйдёте из этой фирмы, я приму за честь последовать за вами… если конечно, вы позовёте! — чуть повела плечом, как бы винясь за свои слова.
— Спасибо, Люд, — задумчиво и благодарно кивнула я. — Но пока не собирайся раньше времени. Прорвёмся… — улыбнулась ей обнадёживающе.
Она тоже кивнула, а потом широко улыбнулась:
— Он очень милый. И тёплый… Прям няшка! — хмыкнула собственной глупости и ушла, оставляя меня наедине с неутешительными мыслями, бесперспективным будущим и вякающим младенцем на руках.
Скоро весь офис узнает о моём провале, если уже не...
Часть будет злорадствовать, другой будет наплевать, и только несколько человек, таких как моя секретарша Люда, мне посочувствуют. И не из-за любви ко мне, а просто потому что прекрасно понимают, что на моём месте мог оказаться каждый.