Я нащупала телефон в сумочке и набрала номер подруги. Не за советом Ксюше звонила, просто выговориться надо было.
– Привет, Юлька! – весело поздоровалась Ксю. – Как Рим? Ещё не развалила?
– Пока стоит, – через силу усмехнулась я.
– И чего у тебя стряслось? – подруга как-то сразу уловила мой настрой.
– Это песец. Полный, – я выдохнула и выпалила: – Ковалевский узнал меня.
– Когда?
– Сразу, – проныла я, с трудом отцепляясь от двери. И пока Ксюша делилась своими эмоциями по этому поводу исключительно матами, скинула туфли и прошмыгнула на кровать. Даже заслушалась оборотами, когда Ксюша, наконец, смогла сформулировать цензурный вопрос:
– И как ты это поняла?
– Он сам сказал, – ответила я и, уставившись в потолок, в красках расписала сегодняшний ужин. И последующий разговор обрисовала, с прогулкой до отеля.
– Ты встряла, – пришла к выводу Безрукова. Собственно, я даже не сомневалась в этом. – Хотя... – протянула она насмешливо, – это и к лучшему. Посопротивляйся ещё немного Ковалевскому, а потом наслаждайся результатом.
– Ты издеваешься? – с иронией уточнила я.
– Ты на более серьезные отношения рассчитываешь? – «озадачилась» подруга. – Тогда сопротивляться надо дольше. Что бы ни говорили, легкие победы мужчины не любят.
– О чем ты?! – взорвалась я. – Он уже имел меня во всех позах! Более того, проституткой меня считает! Он даже контракт новый предлагал составить, так что никем кроме куклы для постельных утех мне не стать.
Ксюша начала разубеждать меня, но я толком не слушала, потому что неожиданно вспомнила о Владимире и своих подозрениях.
– Ксю, – перебила я её на полуслове. – Скажи, Владимир – это Палач? Я никому не расскажу, мне просто надо знать.
– И что это тебе даст? – тихо спросила она. – Будешь и от него шарахаться?
– Значит, это он, – шепотом заключила я.
– Владимир тебя точно не узнал, ведь в его глазах тоже был интерес, – поспешила успокоить меня подруга. – А к девочкам из моего клуба он относится по-другому, я бы сказала, потребительски, не считая их за людей. Ковалевский в этом отношении не настолько категоричный.
– Не уверена в этом, – я горько усмехнулась.