На следующее утро я с удовольствием читал ориентировку, что на
территории, прилегающей к ИТУ-2, был задержан за переброс на
территорию колонии житель Дорожного района гражданин Курицын
Константин Иннокентьевич, одна тысяча девятьсот семьдесят первого
года рождения, нигде не работающий и не учившийся. В настоящее
время правонарушитель находится в больнице «скорой помощи» номер
два, с диагнозом «сотрясение головного мозга», ушиб мягких тканей.
С места происшествия изъяты денежные средства в сумме две тысячи
пятьсот рублей, вещества, похожее на наркотические, общим весом сто
пятьдесят грамм, направлены на экспертизу.
Я аккуратно выписал номер КУСП из ориентировки – не знаю еще
как, но ситуацию с Костей надо держать на контроле. Если местный
РОВД с администрацией колонии сработали правильно, то привязать
Костю к недоброшенной «посылке» можно, и количества наркотиков там
вполне достаточно для уголовного дела по статье два -два -четыре. А
если государство не докажет Косте, что он перевозил и хранил
наркотические вещества, то у его стальнозубого наставника и его
друзей к Косте обязательно должны появиться вопросы. Если
проанализировать вчерашние события, по прибытию на место Костя
наверняка дал какой-то сигнал, ведь шнырь в черной зоновской
униформе появился в ту же секунду, как синяя коробка отправилась в
полет. Если бы все было удачно, и посылка перелетела бы «запретку»,
то шустрик в черном рабочем костюме, не снижая скорости, подхватил
бы на ходу коробку и, через несколько секунд, скрылся бы среди
многочисленных построек колонии. Но, не срослось. Зато все
заинтересованные лица видели, как посылка раскрылась в полете, и
все, собранное «обществом» на «грев» узников, начало сыпаться из
коробки еще в полете. Первое объяснение случившемуся – небрежная
упаковка посылки. И кто виноват – Костя виноват. А когда станет
известна пропажа денег, лежащих в моем конверте… меня передернуло –
Косте я откровенно не завидовал. Кстати, я тоже понес потери. В
конверте отсутствовало триста рублей, наверное, Костя или
стальнозубый отстегнули за свои труды от моих трех тысяч. Не знаю,
кто взял деньги, но было неприятно.
Я так погрузился в свои мысли, что не сразу понял, что меня уже
несколько раз окликнул начальник розыска.
- Громов?!
- Я, товарищ майор. Извините, задумался.