– Как… как это случилось? – расстегивая ворот мундира, прошептал Джулиан.
– Грега убили, когда он вел слежку для герцога, – облизав губы и ощутив на языке терпкий вкус от капелек вина, сказал Бальтазар. – А Мина…Я могу только гадать, что с ней произошло. Когда я ее нашел, тело сестры уже… было не в порядке, и посмертные воспоминая не смог бы восстановить даже самый сильный чародей.
Джулиан закрыл лицо руками и издал глухой стон. Посетители разом повернулись в его сторону.
– Подозреваешь кого-то? – сквозь зубы прошептал он.
– Да. Герцога и его ведьму, – резко ответил Бальтазар. Джулиан опустил руки и внимательно посмотрел на него. –Что у тебя было с моей сестрой?
– Мы…Я хотел на ней жениться, – признался Джулиан. – Но Мина попросила дать ей время, чтобы проверить наши чувства. Она сомневалась во мне: сам знаешь, какая у меня репутация. Но я был честен с ней, как ни с кем.
Бальтазар ничего о нем не знал, но кивнул. Он не стал ему говорить, что Мина сомневалась в себе, а не в нем и, что у нее были на то причины.
– Что ты собираешься делать? – спросил Джулиан.
– А ты как думаешь? – хмуро спросил Бальтазар и начал есть. От вина у него слегка кружилась голова и горело лицо.
– В таком случае я с тобой, – с готовностью ответил Джулиан и жестом подозвал трактирщика, чтобы заказать обед. Бальтазара задело, что он так быстро пришел в себя после известия о смерти возлюбленной. Ему бы неделю кусок в горло не лез. Может быть, дело в том, что он терял близких людей слишком часто, чтобы научиться смиряться с болью.
– Расскажи-ка мне, что сейчас творится на границе, – сказал Бальтазар, глядя на раскрасневшегося от вина нового знакомого. – Думаю, у тебя полно интересных историй, которыми не грех поделиться.
Джулиан мотнул головой и, издав глухой смешок, начал свой рассказ.
***
Из трактира Бальтазар и Джулиан вышли лучшими друзьями. На улице лил дождь, уже стемнело, и погода не способствовала пешим прогулкам. Потоптавшись на дороге, они решили вернуться назад и снять на ночь комнату. Трактирщик провел их на второй этаж и открыв дверь, с гордостью сказал:
– Это самая лучшая комната!
Окинув ее взглядом, Бальтазар поморщился. Если эта, с облупленными стенами и волнистым матрасом, лучшая, что же в других? Но, напомнив себе, что он пьян и доверчив, расплылся в улыбке и хлопнул трактирщика по плечу.