Задержанному предстоит пройти психиатрическую экспертизу, а родители, чьи дети стали свидетелями убийства, по распоряжению мэрии могут бесплатно обратиться к детскому психологу Московского Центра медицины катастроф».
– У-у-хх!!! – выдохнул Кейнс, когда сюжет закончился. – Ё!!! Во дает герой-охотник!!! Cyка!!! Теперь ведь скажет, что я его динамической медитации обучил! Похоже, надо мне залечь на дно недельки на три! А после узнаю через своих людей в спецслужбах, как там дело развивается!
Кейнс созвонился с одной своей знакомой, которая жила на даче в Калужской области, и она согласилась приютить его. Быстро собравшись, он сел в машину и набрал номер старосты группы. «Ты знаешь, мой друг попал в беду, поэтому я должен срочно уехать! – сказал он. В ближайшие три недели занятий не будет, а после будем собираться в другом месте, у меня еще одна квартира есть!»
Уже выезжая из двора, Кейнс подумал: «А ведь действительно сбылась Мишкина мечта – стал самым известным охотником России! Нет более известного, чем он, и надолго запомнится! Но сбылась как-то кривовато, он ведь наверняка не так хотел… Может правильно говорят – не работают в России западные технологии, не та у нас ментальность?»
– Ё!!!
– Ё!!!
– Ё!!!
– Ё!!! – громко кричал, прыгая по сцене, тощий парень в синей футболке и c волосами до плеч. В такт ударам барабана он подпрыгивал, смешно задирая вперед ноги, и в этот момент с силой хлопал себя руками по джинсам, одновременно выкрикивая «Ё!». Михаил Игоревич посмотрел на своего коллегу из Москвы. Похоже, концерт в сельском клубе тому не нравился, значит пора уводить его отсюда.
Они вышли на улицу. Было прохладно – лето еще не вступило в свои права.
«Мы с приятелем вдвоем
Весело живем!
Нас недавно поместили
В сумасшедший дом!!!»
– доносились им вслед перепевки из известной группы «Сектор газа». Приехавший из Москвы товарищ Михаила Игоревича, Иван Арнольдович Жобоц с неудовольствием поежился и оглянулся.
Совхозный клуб построили в 1935 году, о чем возвещала белая каменная надпись на фасаде. Может быть поэтому он единственный среди окружающих зданий выглядел более-менее претенциозно и внешне напоминал скорее исторический памятник – с колоннами, лепниной и прочим. Желтые облупленные стены только усиливали ощущение древности и казалось, будто это не сельский клуб, насквозь пропитанный прениями на партсобраниях, а особняк какого-нибудь аристократа, в стенах которого читали Данте и играли на рояле.