Наконец, он повернулся, и я увидел паренька лет девятнадцати,
черные волосы, рост — около метра девяносто, вес — восемьдесят
килограммов. Коричневые глаза и такой же сплюснутый нос, как и у
Самсона. Тонкие губки, которыми он улыбался. Смотрел на меня с
презрением.
— Что, не узнал? Долго жить буду, в отличие от тебя, мусор, —
сказал он, расхохотавшись, и плюнул.
— Это мой сын, Михаил Ветров. Бастард. Но очень хороший мальчик,
послушный и умный. Весь в папу, — с любовью говорил Самсон. — Мне
крайне необдуманно иметь детей, поэтому он и не числится моим.
Этот Михаил повернулся к моей сестре и сказал:
— Сейчас тебе будет приятно. Хоть я не буду ласков, но такой,
как тебе, должно понравится.
После повернулся ко мне и прошипел:.
— Я выжег твоей сестренке глаза, чтобы она последним в этом мире
запомнила меня. А сейчас первым мужчиной в ее жизни тоже буду я.
Хоть и мерзко немного, но придется подготовить ее к будущей работе.
Нужно же вкладываться в будущее дело? Так, отец?
И он заржал, потом к его радости подключился и Самсон. Во мне
вспыхнула ярость, всплыли картинки из прошлой жизни, как меня
заставлял смотреть Локар, снова и снова. Аж затрясло, левый глаз
просто горел.
Заглянул в свои врата души: темное пятно почти полностью
поглотило светлое. Потянулся к нему. Меня выгнуло. Нити впились
сильнее, и в этот момент мизинец наконец-то вышел из сустава.
Целительством я их не одолею, а вот, проклятием на уровне
Солнцевой? Можно попробовать. В любом случае других вариантов
нет.
В голове продолжали вспыхивать образы всех убитых из моего
ордена, смерть отца, смерть жены. К этому всему добавилась и
кончина Дмитрия. В какой-то момент я перестал видеть левым глазом.
Наконец, получилось дотянуться до кольца, палец выгнут, и оно
все-таки наделось.
Кожу обожгло. Увидел, что эта тварь Михаил уже встал на колени
около моей сестры и начал рвать ей платье.
— Двадцать секунд… — прошептал я.
Лиза орет и просит ее убить, только бы не испытывать того, что
они хотят с ней сделать. Всем телом погружаюсь в нити, они режут
меня, а я уже больше не чувствую боли. Все чувства, эмоции,
ощущения куда-то делись. Давлю, что есть силы на эту паутину.
Кровища хлещет во все стороны.
— Тебе понравится. Смотри, что я сделал с твоим родом, грязный
ублюдок, смотри! — кричал Самсон, стоя около моей сестры и своего
сынка