Но, фиолетовое пламя закончилось намного раньше, на излете
покрыв почти все моего тела так, что я смотрелся каким-то
инфернальным существом из глубин преисподней, состоящим из одной
только энергии. Оставил я не покрытой только грудь, чтобы постоянно
следить за размером, так что со стороны это смотрелось максимально
странно — сотканная из пламени девушка и приделанные к ней вполне
человеческие сиськи.
Произошел мощный хлопок и пламя исчезло, будто ему перекрыли
весь кислород, оставив только мое тело. К счастью, не изменившееся.
Я резко почувствовал себя невероятно опустошенным, будто не ел
целый день а может даже и два. Все тело наполнила странная
слабость, настолько, что даже стоять стало сложно. Пришлось просто
повалиться на богатый резной стул с мягкой подушкой. Уж если в чем
дворяне и хороши, так это в том, чтобы держать свою жопу в
комфорте, иногда буквально.
Грудь бессовестно ходила ходуном от сбившегося дыхания, а одного
только носа было недостаточно, чтобы компенсировать нехватку
воздуха. По ощущениям, это было похоже на то, что я буквально тону
на земле. Это был первый видимо за все это время раз, когда
фиолетовой арги во мне не было. И это было очень и очень
дискомфортно. Будто из меня вытащили стержень и все что остается —
это опасть на землю несчастной куклой и ждать, когда же все
вернется на круги своя.
Нет, на занятиях я полностью тратил свою родную силу на
бесконечные оранжевые и желтые щиты разной степени твердости,
лечащие составы, и прочие радости жизни обладателя отрицательно
боевого пламени. Но такого чувства никогда до этого не было. Да,
было осознание что больше не смогу, но в остальном был
бодрячком.
Видимо, вот оно какое, «затухание». Мы еще и его должны были
учиться лечить, а точнее помогать в том, чтобы вновь разжечь внутри
пламя, правда пока я знаю лишь теорию. Проявляется когда
продолжаешь пользоваться силой даже через «не могу». Но вот этого
самого «не могу» я вообще не почувствовал, когда бессовестно жег
аргу на полную катушку, даже не пытаясь экономить. Вполне понятно,
почему у меня просто нет инстинкта, который бы останавливал меня за
шажок или два до исчерпания фиолетового пламени. Ведь оно не мое, а
пришлое. Своим мне только предстоит его сделать.
Тяжеловато держать под контролем и считать полноценной частью
себя силу, которая если чуточку ее использовать — меняет тело до
неузнаваемости. А сейчас, впервые наверное за всю эту жизнь, у меня
есть уверенность. Уверенность, что я и постоять за себя смогу, и
при этом не усугубить свое положение еще хуже.