– Не надо «скорую», – получилось
испуганно и слабо. Как раз то, что надо. Испуг настоящий, а слабый
умирающий голос – коронная Шушина фишка. Долго тренировалась перед
зеркалом. Теперь могу изображать умирающего лебедя во всей красе,
даже не напрягаясь.
– Потерпишь? – ожёг он меня
взглядом. Глаза у него какие… красивые. Серые, ресницы
пушистые.
Да и вообще. Он ничего так.
Симпатичный. Не красавец, конечно, но что-то такое притягательное в
этом диком обезьяне есть. Интересно, сколько ему лет?.. На вид он
постарше. Мужчина, не зелёный юнец.
В нём не было идеальности черт, как
у Яна, например. Но я никогда не падала на красивые мордашки. Не
мой стиль, не мой вкус. И ежели его обтесать, облагородить… Стоп, я
о чём-то не том думаю. Видимо, кровопускание пошло мне не на
пользу.
Голова кружилась, мысли путались. То
ли я слишком в образ вошла, то ли действительно мой организм так
реагировал на кровопотерю.
Пока я сидела, как птичка на
жёрдочке, Орангутан развил бурную деятельность: тазик организовал,
ножку мне промыл, стульчик подставил, полотенчико белое, новое
расстелил, пинцет откуда-то достал и с видом умного хирурга встал
на колени и сжал лодыжку огромной лапой.
– Кажется, мне сейчас станет плохо,
– булькнула я и сглотнула вязкую слюну. Короче, вся моя храбрость
куда-то подевалась. Какой дурак по осколкам ходит? Уж точно умной
меня не назовёшь…
– Потерпи, – поднял Орангутан лицо и
посмотрел мне в глаза. – Там фигня вопрос: два неглубоких пореза, я
их уже обработал, и осколок торчит. Секунда дела. Я тебя держу, но
лучше не дёргайся.
– Я буду кричать, – честно
предупредила я.
– Да ори, сколько душе влезет, –
щедро разрешил он и одним движением вогнал пинцет чуть повыше
пятки. Ну, мне так показалось. Потому что боль была адская. Я
визжала, словно меня режут.
– Ну, всё, всё, – крепко держал он
мою ногу, хоть я попыталась и вырваться и ударить его, и поливал
рану спиртом. Или чем-то ещё забористым – жгло немилосердно.
Затем он ногу забинтовал – умело
так, споро, а затем снова взял меня на руки.
– Ты это. Отдохни, что ли. А я
приготовлю что-нибудь. Голодная?
В животе согласно завыло. Я ж с
вечера ничего не ела. А уже как бы пора. В тот момент я напрочь
забыла, что девчонки меня завтраком кормили.
– Значит, голодная, – правильно
понял Орангутан вой моего организма и почему-то обрадовался.