- Твоя дверь. - Марта указала на комнату, что была прямо пред
входом. - Не буянить, девок не водить, а то костей не соберешь.
Знаешь, как меня тут кличут?
- Ведьмой? - предположил Головин, уж больно у старухи была
характерная внешность.
- Верно. Прокляну, до самой смерти конец висеть будет.
- Я понял вас, уважаемая, от меня проблем не будет, я их тоже не
ищу.
- Вежливый, - зыркнула на его единственным глазом старуха. -
Может, и впрямь Щербатый мне приличного человека в дом привел?
Умойся, а то запылился. - Она указала на дверь по соседству. - И на
кухню иди, ужинать будем, коль я тебе стол обещала.
- Спасибо, не откажусь.
Головин прошел сначала в комнату. Скинул на стул сумку, которую
еще нужно разобрать, выкинуть все ненужное, затем повесил плащ на
вешалку, на соседнюю отправился пиджак, сейчас он точно лишний.
Огляделся, да, все бедно - небольшая, с одной кроватью, которая, к
его счастью, была застелена, стол, стул, окно выходило на улицу.
Сунув в карман точеную монету и устроив складень поудобней на
поясе, пола жилетки его прикрывала лишь наполовину, но Павел
сомневался, что квартирную хозяйку обеспокоит у него наличие ножа.
Не походила она на старушку - божий одуванчик, хитрованка наверняка
та еще была.
Головин умылся, пригладил слегка запачкавшиеся волосы,
прикидывая, можно ли будет рассчитывать на ванну, и желательно
горячую. Но ему тут сидеть почти что шестьдесят часов, и это, если
щербатый уложится в норматив, так что, успеет еще. Он пошел в
указанную сторону и вскоре оказался на кухне.
Что ж, это явно не ресторанная трапеза, какая-то каша, чем-то
похожая на разваренную гречку, в ней фарш обжаренный, все это
посыпано чем-то, что он поначалу принял за пассированный лук. А еще
к ней прилагалась большая краюха довольно свежего хлеба, наверное,
испеченного часов десять назад. Кивнув старухе, которая сидела
напротив над своей миской, он занял единственный пустой стул.
- Приятного аппетита, Марта, - пожелал он.
Старуха склонила голову и принялась за кашу. Доев, она встала и
сделала два стакана крепкого чаю. Один поставила перед
Головиным.
- Как тебя называть?
- Зовите Мираж, - улыбнулся Павел. - Поживу у вас немного, пока
Щербатый делает дело, и растаю в воздухе.
- Хорошее прозвище, сильное. Вижу, что ты что-то спросить
хочешь, хотя знаю даже что, имя мое тебе покоя не дает.