- Не буду, - заверил его Головин со всевозможной искренностью. -
В побег мне пока что рано.
- Ну, вот и хорошо, - обрадовался собеседник. - Гилая, переведи
платформу в горизонтальное положение и убери захват.
Стенд, на котором был закреплен Павел, плавно опрокинулся назад
и замер в метре от пола. Сдерживающее поле пропало, и бывший
наемник медленно сел, бросив заинтересованный взгляд на женщину.
Надо сказать, она ему не шибко понравилась. Видимо, Гилая прочла
это у него на лице. Она с вызовом посмотрела на Павла.
- Не нравлюсь?
- На любителя, - честно признался наемник, ожидая чего-то
большего.
Каланча в два метра, тощая, с тонкими сероватого цвета волосами,
такими же, как у Тирая, желтыми глазами, отсутствующей грудью и
задницей. Короче, все, что ему не нравилось, собрали в одном
человеке.
Гилая зло стрельнула в него глазами, встала с кресла, которое
парило над полом, и молча вышла.
- Зря вы так с ней, Павел, она хорошая, - развел руками Тирай. -
Но в личной жизни не везет вот уже полторы сотни лет. Ладно, вас
это не должно интересовать. Осталось последнее - нужно проверить
вашу память. - Он достал прибор, напоминающий девайс для измерения
скорости у гайцов с голографическим экраном, и навел ему прямо на
лоб. - Что вы помните до того, как попали в золотой свет?
Глава вторая
Павел вздохнул. Он не знал, сколько времени прошло с того
момента, но произошедшее помнил, как будто это случилось только
что…
Разрыв… Изломанное тело с размочаленными осколками ногами летит
в соседнюю воронку. Ухо пришел в себя, лежа на спине, в голове
шумело, в глазах плыло. Нащупав шприц-тюбик с противошоковым, он
загнал себе иглу в бедро. Полегчало, мир перестал вращаться, муть
ушла. Первое, что он увидел, это серое безрадостное зимнее небо
Соледара. Порядком осточертевшее, оно снова было готово разразиться
снегом с дождем. Павел Головин опустил глаза. Посекло его так, что
без докторов ясно, он отсюда уже никуда не уйдет, и ноги были
только частью того, что прилетело, еще минимум один осколок,
разминувшийся с бронепластиной, вошел в спину. Земля под ним
пропиталась кровью, и это за то короткое время, что он был в
отключке.
- Ухо, Маяку, - раздался голос из чудом уцелевшей рации, - ты
живой там?
- Не живой, пришел я, Маяк, и не вздумай за мной лезть, мне с
пару минут осталось. А укры совсем рядом, за гаражами, метрах в
двадцати перекрикиваются. Скоро с Богом повидаюсь, что-то
передать?