До дому он добрался спустя минут сорок. «Хвостик», который его
вел, делал вид, что просто топает в нужном направлении, которое
просто совпало с маршрутом Головина. В лавки он не лез, таким
ободранцам там не рады, просто исчезал в какой-нибудь подворотне,
потом появлялся. Короче, не заметить эту слежку было нереально.
- Что думаешь? Кто это может быть? - спросил ИИ.
Головин, поднимаясь по ступеням высокого крыльца дома, в котором
он временно обитал, бросил быстрый взгляд в сторону мальчишки,
который, прикрывшись кустом того, что очень напоминало сирень,
таращился на него с нескрываемым любопытством. Головин толкнул
дверь и вошел в плохо освещенный подъезд.
- Не знаю, - поднимаясь по лестнице на второй этаж, наконец,
ответил он ИИ. - Пацан вел меня так, чтобы знать, куда я приду. Ни
в одну лавку, чтобы выяснить, что я там делаю, даже не сунулся.
Значит, был нужен только адрес, тогда отпадают Щербатый и
Марта.
- Ничего не понимаю, - согласился ИИ. - Не будут же они
штурмовать квартиру?
- А с чего ты решил, что они задумали плохое? - мысленно
усмехнулся Головин, стуча рукоятью трости в дверь Ведьмы. - Может,
просто заинтересовались незнакомцем, появившимся в их небольшом
городе?
Дверь распахнулась, и Головин вошел в квартиру. Марта, ничем не
показав, что у нее кто-то о чем-то интересовался, задвинула засов
и, удалившись на кухню, сказала, что обед будет через пару
часов.
- Вероятность подобного стечения обстоятельств девяносто
процентов, - спустя минуту, когда Головин уже скинул свой плащ,
сообщил ИИ. - Вскоре к тебе явится делегация от местных
преступников, и, скорее всего, они узнают и про Щербатого, и его
задание, поскольку они точно спросят нашего беззубого, кто
поселился на его участке, и почему они про это не в курсе.
Головин мысленно согласился с ИИ, заметив, что интенсивность
головной боли снижается, и на третий день стало гораздо легче
переносить общение с сожителем. Ну, а как еще обозвать ИИ, если они
вместе живут в одной оболочке? Он достал прописи и бумагу, которую
прикупил по дороге, и, усевшись за стол, начал привычный урок по
чистописанию. Его прежний почерк, словно по расческе ручкой
провели, совершенно не канал, вся корреспонденция тут писалась от
руки, и от почерка зависело отношение к нему абонентов. Так что,
открыв тонкую тетрадь, он начал старательно выводить буквы по
эталонному образцу. Самое интересное, что получалось вполне легко,
да и с чтением по слогам он за день разобрался.