В библиотеке слегка недовольный карась крутился в аквариуме и строил разные предположения.
— Генрих! А мне можно будет посмотреть на артефакт? А если их будет очень много? Прямо много-много? Ты что будешь делать? Или только одна придет? Ты ее и выберешь? Может, все-таки шоу? Ну круто же будет! Как в твоих книгах. — Рыбка высунулась из аквариума и возмущенно посмотрела на сидящего в раздумьях вампира. — Генрих! Ты меня вообще слушаешь? А если?..
— Поликарпыч, мне все равно, сколько их там будет, — профессор встал и заходил по комнате, — так что никаких «если». Как ты помнишь, жениться я не планирую. — При этом он подумал: «Мне всего лишь надо, чтобы от меня отстали хотя бы на год. Ну и заодно я хочу понять, зачем мне в руки попал старый артефакт и как с этим связана таинственная Патриция».
— Генрих, ты портишь все веселье! — надулся Карп. — А вдруг там будет принцесса?
Но Кронов, опять задумавшись, стоял у окна. Чуть отодвинув штору, он смотрел, как темнеет небо. Вечерело, погода решила взгрустнуть и собирала над южным побережьем пухлые серые тучки, чтобы всласть поплакать над уходящими летними деньками.
Окна библиотеки выходили на небольшую скальную гряду, виднеющуюся за деревьями парка. Кронов скользнул взглядом по серым камням и повернулся к Карпу.
— Пойдем. Тебе, кстати, отвели отдельные апартаменты и приставили личного слугу, — сообщил он о сюрпризе мечтавшему об этом карасю.
— Да? Правда-правда? — Шокированный рыбех расплылся в блаженной улыбке.
— Правда. Бабушка Джеральдина с мамой так решили. А отец настроил на твою ауру одного из слуг, — кивнул профессор, беря в руки аквариум.
— О-о-о! Мне теперь будут выкапывать на завтрак свежих червячков! — счастливо заверещал карась.
Тяжелая дверь закрылась за ними с тихим скрипом. Магические светильники погасли, и библиотека, опустев, погрузилась во мрак. Большие окна, задернутые серыми шторами, перестали светиться, словно дом прикрыл глаза, устав смотреть на качающие ветками деревья в парке. В скалах за парком, наблюдая за особняком, на уступе стояла тонкая женская фигурка в светлом платье с ажурной шалью на плечах. Ветер развевал голубую ленту в белых волосах, играл многослойным воздушным подолом платья, шевелил кружево манжет и голубой бант зонта. Глаза цвета крепкого кофе внимательно разглядывали парк и только что погасшие окна на втором этаже дома, а губы что-то шептали, вплетая слова в завывания ветра.