Я пошевелила пальцами. Вроде уже и не
так страшно, как было. Хороший коньячок, забористый. Погладила
своего внезапного питомца. Кошмар какой. Это ж надо! На вид почти
как Цербер[1] на древних фресках.
У меня вырвался смешок. Кажется, я
догадываюсь, где древние греки видели подобных существ. Готова
съесть целую шоколадку, и пусть меня потом стошнит, но господа
демоны являлись со своей Изнанки и древним грекам, и древним
египтянам, и первым христианам… Только одни их считали порождениями
богов или титанов, а другие собратьями дьявола.
Ну, Машка! Не могла кошечку выбрать.
Или болонку, раз собаку вдруг приспичило. Нет же! Геракл в юбке!
Подвиги совершает, укрощает древнегреческий ужас, порождение, если
не путаю, Тифо́на и Ехидны.
— Хвост покажи, — попросила я своего,
блин, питомца.
Гронх радостно вскочил, завилял этим
своим отростком и сунул мне его в руки. Мол, смотри, дорогая
хозяйка. Видишь, какой чудесный у меня хвост.
Посмотрела, что уж. А хвост посмотрел
на меня двумя глазами с вытянутыми зрачками. И зашипел, высунув
язык.
Я примерно чего-то такого уже и
ждала, припомнив осоловевшим от двух глотков забористого
демонического коньяка мозгом, как выглядел земной исторический
страж преисподней.
— Пошипи мне еще. Жало вырву! — вяло,
без огонька пригрозила я змеиной башке на конце гронхова хвоста. —
Яд будем регулярно сцеживать, мне для опытов пригодится.
Господи, дичь какая…
Змея моргнула, язык втянула, пасть
закрыла. Подумала, да и прикинулась снова обычным хвостом. Оставив
разбираться со мной три остальные головы. Которые почти как
собачьи, только жутко страхолюдные.
— Слюни ядовитые? — спросила я в
пространство. — Не отравит меня с Софи? И сам не отравится?
Адская псина дружно захлопнула все
три пасти, подтянула слюни и застыла в глубоком раздумье. Это типа
она понимает мою речь?
— Нет, не ядовитая, — ответил мне
кто-то из демонов. Не успела понять. — Но есть ядовитые зубы, при
необходимости они впрыскивают отраву во врагов или в дичь.
— Прелестно… — Я прикрыла глаза и
глубоко вдохнула. Задержала дыхание. Посчитала мысленно, сколько
дыхалки хватило. Выдохнула.
Залпом допила коньяк. Заела его
сначала каким-то кислым фруктом, следом пирожным. После чего села
ровно и произнесла:
— Магистр Эррадо, я, собственно, к
вам шла по делу. Нам необходимо уладить некоторые вопросы личного
характера. И обсудить план лекций. Мне не совсем нравится то, что
сложилось сейчас. Считаю, что я была бы полезнее в академии не как
преподаватель алхимии и зельеварения, учитывая разную физиологию и
энергетическую сущность студентов. А как коуч и куратор по освоению
мнемотехники и общему развитию.