Рёв дракона прекращался только тогда,
когда он выпускал очередную струю пламени. Потоки жаркого воздуха
разносили клочки пепла и чудовищный запах гари. Дилль, ухватившийся
за спинной гребень монстра, думал только об одном – как бы не
разжать руки, и всё-таки оказался не готов, когда дракон расправил
крылья, оттолкнулся и взлетел. Несколько резких толчков огромного
тела подбросили Дилля, и он наверняка свалился бы на землю, не
взлети дракон в этот момент – так Дилль снова оказался на спине
чудовища.
Огромные крылья были покрыты крупными
чешуйками и совсем не походили на птичьи. Однако, это ничуть не
мешало дракону взлетать, а потом резко пикировать вниз, при этом
выпуская очередной огненный залп. Дилль сообразил, что таким
образом ящер расправляется с остатками отряда драконоборцев –
высматривает их среди развалин Неонина и затем уничтожает. Однако
помочь своим товарищам он не мог – ему бы самому удержаться на
чёрной и скользкой спине дракона.
Тем временем дракон, убедившись, что
поблизости врагов не осталось, приземлился, проломив при этом
какой-то глинобитный забор. Огромные чёрные крылья сложились и
тесно прижались к туловищу – видимо на земле они только мешали.
Дракон посмотрел на гору мусора, что некогда была дворцом
наместника, тяжело вздохнул, отчего листья на стоящей неподалёку
яблоне затрепетали, как от порыва ветра, и улёгся на землю.Дилль
находился в каком-то ступоре. Ещё пять минут назад он стоял на
вершине холма и разговаривал со своими товарищами, а сейчас они все
мертвы, сам же он сидит, скрючившись, на спине огнедышащего
чудовища и боится не то что шевельнуться, а даже дышать. Как ему
теперь выкручиваться, Дилль понятия не имел. Незаметно слезть на
землю – нереально. Сколько он просидит без движения на спине этого
монстра? Час, два? Всё равно наступит тот момент, когда руки
откажутся держать его, или ноги сведёт судорогой, и Диллю придётся
пошевелиться. И тогда дракон поймёт, что у него имеется незваный
наездник.
То ли на него подействовали эти
полные безысходности мысли, то ли проснулась магия амулета, но
только Дилль почувствовал, как у него в крови забурлила ярость. Что
толку сидеть и дрожать от страха, если конец предопределён? Уж
лучше моментально погибнуть в бою, нежели мучиться в ожидании
смерти, чувствуя, как липкий страх постепенно убивает его не хуже
драконьего огня.