Самым логичным решением было поискать
Гунвальда, затем обездвижить его – попросту говоря, дать по башке
чем-нибудь тяжёлым, отобрать амулет и упросить дракона ещё раз
уничтожить злобную магическую поделку из магической Академии, после
чего ехать за магом. Но что, если Дилль отправится в одну сторону,
а каршарец с монахом придут с другой?
Дилль яростно почесал кончик носа,
словно это могло улучшить мыслительный процесс. Нет, уходить отсюда
нельзя – нужно остаться и перехватить варвара до того, как он
ринется на дракона. Единственная загвоздка – это сам дракон. Ну,
или драконица. Она же ясно дала понять, что не собирается больше
терпеть его присутствие. И если Дилль будет мозолить ей глаза, то
рискует не только ничем не помочь своим друзьям, но и сам
превратиться в пепел. Оставался один выход – заинтересовать
драконицу, при этом, желательно, чтобы она его не сожрала. Так, она
что-то говорила о зубах…
Дилль, глубоко вздохнув, зашагал к
драконице.
– Мадам, простите великодушно, не
будет ли наглостью с моей стороны спросить ваше имя? Я буду
рассказывать своим детям о могучей и прекрасной драконице…
– Вот же привязался, как чешуйный
лишай! – по огромному телу прошла дрожь. – Умереть спокойно не
даёт. Тринн меня зовут.
– А я – Дилль. Госпожа Тринн, а почему, собственно, вы
собираетесь умирать? Такой прекрасной драконицы я ещё никогда не
видел, и, право слово, мне искренне жаль…
– Мне тоже жаль, – саркастически
хмыкнула драконица, – что умирать приходится в обществе такого
болтливого и назойливого существа, как ты. Будь на твоём месте
мастер-маг, я бы, возможно, и поговорила с ним о своей болезни, а
на тебя тратить последние силы не хочу.
Дилль переборол искушение заткнуться
и просто подождать – а вдруг драконица помрёт прямо сейчас?
Несмотря на её слова о слабости, сил у неё вполне может хватить на
то, чтобы испепелить каршарца и монаха, когда они кинутся в
драку.
– Послушайте, – заорал Дилль, видя,
что драконица закрыла глаза, – мне же нужно описать Эрстану, что с
вами произошло. Он, может быть, по пути сюда придумает
лекарство.
– Для драконов не существует
лекарств, – Тринн открыла один глаз. – Зато существуют яды. Меня
отравил съеденный мной хивашский шаман.
Дилль принялся лихорадочно
вспоминать, чем отличаются от остальных людей хиваши. Говорили, что
они поклоняются демонам и пытаются возродить запрещённые искусства,
вроде некромагии, но никто никогда не упоминал, что у хиваши
ядовитая кровь. Или печень, к примеру. Наверное, драконица что-то
напутала.