Джино вытер со лба пот.
Из коридора и соседних комнат по-прежнему доносились звуки
борьбы, крики отчаяния и боли. Последнего становилось все больше.
Не нравилось ему это. Чертовски не нравилось. Джино схватил оружие
и направился к выходу из палаты.
В дверном проеме зияла чернота. Должно быть свет отключили не
потому что был отбой, кто-то намеренно вызвал помехи в эфирном
поле, из-за чего они перестали работать. Это походило на технику
обратного потока эфира, которую применяла Алисия в бестиарии.
Он вошел в коридор. Замер. Как же он ошибался... Здесь не было
звуков борьбы. Десятки пар нечеловеческих глаз светились в темноте.
Все глаза выглядели одинаково, так же как у убитой им в комнате
твари с чертами гончей и крысы. Джино видел очертания других людей
неподалеку от раскрытых дверей других палат в проблесках очень
слабого света, который проникал снаружи. Кто-то лежал неподвижно,
кто-то еще двигался, стоная от боли.
Лазарет предназначался для обычных людей, здесь не было никого
кто мог бы сопротивляться химерам.
По силуэтам угадывалось, как пасти химер погружались в тела
людей, а затем издавали противные чавкающие звуки. В воздухе витал
металлический запах крови и грязной крысиной шерсти.
Это была не борьба, это был пир монстров.
Проклятые твари! Джино сжал рукояти меча и ножа до боли в
ладонях. Он почувствовал как по телу проносятся жаркие волны. Он
больше не мог сдерживаться от ярости. Попер вперед. Эфирная энергия
наполнила без остатка каждую мышцу в теле.
Ближайшая тварь прыгнула в его сторону, как тут же оказалась
отброшенной в сторону. Рыбный меч оказался в ее шее. Пусть торчит
там и дальше, будет лишь мешаться. Джино перехватил нож поудобнее и
устремился вперед.
Химеры спереди, заметив неладное, отвлекались от своих трапез и
бросались на Джино.
Он шел напролом, нанося удары тварям по пути. Он не видел их
тел, но это и не нужно было. По светящимся глазам, он интуитивно
определял куда бить.
Рука колола без остановки. Нож с легкостью вонзался в мягкую
плоть. Джино чувствовал как закрученное тройное лезвие с
перфорацией разрывает мясо на обратном движении. Чувствовал как
кровь химер фонтаном выплескивается на него. Нож причинял адскую
боль и смертельную рану каждой крысиной гончей.
Один удар — один труп!
Когда-то Джино сказал эту фразу, чтобы напугать Крейго, но
теперь она стала реальностью. И плевать на то, что здесь пахнет
кровью и он обильно залит ею. Пока он не видит ее красный цвет,
гемофобия не проснется.