Образ жизни является определяющим в формировании всех человеческих чувств и состояний. Всех без исключения! Самым ярким чувством является любовь. Чем чище организм человека, чем активнее человек пробуждает свою энергию, тем естественней и насыщенней раскрывается в нём это чувство. Чувство стремления к Сотворению!
Состояние любви, истинное его ощущение, мало кому знакомо из нас. Между тем, это самое яркое и многогранное чувство. Точнее, это совокупность светлых мыслей и чувств, имеющихся во Вселенной. Это – свет её божественных начал. Порыв любви – всему начало! Те люди, в которых подобное содержание выражено более ярко, чаще всего, обречены на трагическое его завершение. Виной тому – несовершенство человеческих взаимоотношений, отсутствие разумного образа жизни, нежелание жить по закону природы, нежелание замечать и слышать всё, что способствует безволию, рабской зависимости от всего, что отрицательно влияет на организм, что принижает и оскорбляет нас.
Механически воспевая любовь, определяя её первой любовью, последней, пытаясь этим оправдать себя, утвердить себя в норме её количественного проявления (в навязанном нам ракурсе примитивного о ней представления), мы относим её к элементарным половым отношениям, к удовлетворению сию минутной страсти, быстро остывающей в нас и уступающей место новой и снова далёкой от того, что должно называться Любовью.
Слыша обрамлённые мёртвой звуковой гаммой песни о любви, я всегда испытываю стыд за людей сочиняющих и исполняющих подобные песни, истекающих в их ритмах подтекстом спальных сцен, рекламой похоти, разврата, забывших о Любви, в себе детей Отца и Матери низвергших, до участников свадеб собачьих низвергших себя. А мы тут, принимая сей абсурд, визжим, восторгом плоским время оглашая (?!).
(Какие там свадьбы собачьи или оргии каких-то других животных, выполняющих собою программу божественного бытия, – перещеголяли их мы, мы перешагнули через всё. Мы течкою чувств руководствуемся, а не Разумом. Садом и Гоморра для нас – это уже сказка нам на ночь).
В разлагающем сознание потоке, предо мною возникает не лицо Человека-бога, а образ похоти, разбереженного её огнедышащего чрева, нуждающегося в клиническом вмешательстве под сводами какого-нибудь психоневрологического отделения.
Любовь, если это не распущенность, возведённая сейчас в эталон, в привычную нам норму, это всегда Чистота и Осознанность, это божественная энергия Сотворения, но никак не результат унизительного союза плотских утех, обрекающих и нас самих и наших детей на страдание.