— Это ты на него свалился, — словно
услышал мысли парня Туако. — Можно сказать, повезло тебе. Мог бы на
лезвие напороться да до утра кровью истечь. А мог бы и так
внутрянку отбить, что уже и не поднялся бы вовсе. Но вроде
обошлось. Ссадин только добавилось. Ну да для тебя это не
страшно.
— Спасибо, что перевязал. Вы как тут
вообще оказались? — Из-за пересохшего горла, которому даже живица
не сильно помогла, слова давались с огромным трудом.
— Да за тобой пришли, — пожал плечами
старый охотник. — Свою парочку коблиттов я уложил, хоть и попотеть
пришлось. Тут же и остальные в бега подались. Кого-то мы добили,
кто-то улизнуть сумел. Но немногие. Молодняк наш я тогда к Поко
отправил, чтоб домой уходили, а сам решил за волком твоим пройтись.
Он ведь весь извёлся да назад идти наотрез отказывался. Чуть пальцы
одному из ребят не отгрыз, так упирался. Вот и пошёл я за ним.
Нашёл и тебя, и этого. — Туако указал на только сейчас замеченный
парнем труп коблитта, распластавшийся среди камней чуть в сторонке.
— И Лакшу нашёл.
— Где она? — невольно вырвался у
мгновенно посмурневшего Муайто вопрос. Значит, всё-таки это была
Лакша.
— Похоронил, — голос Туако был тих и
спокоен, но парень всё равно чувствовал боль и переживания,
сжигающие душу Старшего. Туако и так был немолод, и на лице его
солнце с ветрами хорошенько постарались наставить своих отметин —
множество морщин, по десятку, наверное, за каждую пережитую зиму.
Но сейчас, в отсветах дрожащего пламени, охотник выглядел ещё более
постаревшим. — Упокоил и засыпал камнями. Это он её? — Старший
кивнул в сторону дохлого коблитта.
— Нет.
Муайто, как смог, сбивчиво и
торопливо поведал о том, что произошло на скале.
— Ты прости, — повинно склонил он
голову, — я ничего не сумел сделать. Не смог её спасти.
— Ты-то тут при чём? Это всё гнусные
коротышки с их новыми богами. Вычищать эту мерзость нужно, пока не
расползлась.
— Я не смог справиться с этим подлым
убийцей. Не смог отомстить.
— Ещё бы. Наверняка он из касты
воителей. А не смог ты, потому что не готов. Потому что думаешь о
враге, как о слабаке.
— Теперь уже не думаю, — нахмурился
молодой охотник. — По крайней мере, не обо всех.
— Оно и правильно. Раньше коблитты
считались очень даже отменными бойцами. Не все, конечно, только те,
кто к воинской касте принадлежал, а не к шаманам или торгашам
каким-нибудь да подсобникам. Даже их дальние родственники коблы не
так были хороши, если требовалось устроить переполох во вражеском
тылу под покровом ночи. А по лесам да горам коротышками немало
человечишков некогда было вырезано. Но с тех пор, как свернули
коблитты с пути чести, Ушедших предав, весь мир на них ополчился.
Били их нещадно и наши, и человеки. Оттого и повырождалось племя их
проклятое. Ну да не все, видать, воины поперевелись. Находятся ещё
умельцы оружие в руках держать.